- Давай, - подгоняю Прекрасную, сама девчонка принимает мои жесткие удары, от которых точно долго ходить нормально не сможет. Она сжимает свои бедра, и второй рукой впивается в кисть моей. Хватаю ее и мы переплетаем пальцы, создавая замок, будто так заключаем свое собственное соглашение на что-то, будто символ какой-то.
- Артём, - стонет мое имя, оглушая слух хриплым стоном. – Не могу больше, - жалуется.
- Еще немного, синеглазка, - на ходу ласково называю Василису, и девушка разряжается мощным оргазмом, забирая вслед за собой меня. Два рывка и я бурно кончаю в нее, изливаясь до последней капли. Прекрасная распахивает глаза, как только я наваливаюсь на нее, утыкаясь носом в грудь девушки.
- Слезь с меня, - дрожащим голосом просит, но во мне будто все силы иссякли, и я не желаю так скоро оставаться без нее, без нежной плоти, которой готов пресыщаться до упования и помрачения рассудка. – Артем, - упирает руки в плечи и давит, заставляя меня покинуть ее. Нехотя я все же выпускаю ее из своего плена, мгновенно заправляя полувозбужденный член в брюки. Поправляю на себе костюм, поглядывая за Василисой. Она соскакивает со стола, едва удерживается на своих ногах, от перенасыщения кислородом из-за частого дыхания, ее немного ведет, тут же подхватываю за руку, и она прячет свой взгляд, в котором успел увидеть стыдливость. Я нахмурился, не понимая, чем вызвана подобная эмоция, обычно, после занятия любовью, преобладают нежные чувства, а тут. И в эту секунду меня будто обухом по голове долбанули «но мы то не любовью занимались». Твою мать!
- Вась, - предпринимаю попытку объясниться с девушкой, что мне она не безразлична и это просто наше общее влечение, которое назревало с первых минут, когда я увидел её, но она улыбается, пряча под маской истинные причины своего настроения, лихорадочно опуская помятую юбку. Делаю шаг к ней, и останавливаюсь, потому что она отпрянула от меня, удаляясь на значительное расстояние. – Я… - и теряясь в словах, впервые лишаюсь дара речи. Трясущимися руками, мой секретарь берет папки, еще раз окинув взглядом меня, убегает прочь, оставляя одного со своими думками.
С трясущимися руками, да и всем телом, вылетела пулей из переговорной, где оставила Артема одного с повисшими словами в воздухе. Боже мой, что я натворила!? Где были мои мозги – явно не на месте. Расплавились, как только Шацкий коснулся моей поясницы и резко повернул лицом к себе. Именно в эту секунду, словно тумблер сработал, и все мои страхи в миг испарились, а сама душа велела отдаться мужчине без терзаний. Бегу практически галопом по узкому коридору к лифту, держа крепко в руках папки с документами.