– И? – попросил я продолжить, когда пауза продлилась
минуту.
– Ты ведь знаешь, что ты не ментат? – резко, на одном
выдохе, бросил он.
– Знаю. Проверку в армии проходил.
– А способности у тебя проявляются очень похожие на те,
которыми обладают они. И при этом ты, точно не ментат. Твой геном
не изменился. С тобой случилось другое. При конфликте колоний
нанитов, из двух противоборствующих сил, зародилась третья. Мы ее
изучаем, но в ней много непонятного. Даже для нас. И повторить то,
что случилось с тобой, мы не можем. Пробовали – не получается.
– Подождите, – остановил я, словоохотливого профессора. –
Что за третья сила? Чем мне это грозит? И как от нее избавиться,
если что-то пойдет не так? И причем тут ментаты, игра и я?
– Как ты знаешь, наниты строго унифицированы, по типу
задачи, что стоит перед ними. Твои же, многозадачные и
неподконтрольные. С некоторыми задачами, что стоят перед ними, мы
разобрались, но как думает Гелиос, это вершина айсберга. Первая и
самая главная из них, это защита своего носителя. Вторая – вывод на
принципиально новый уровень существования своего носителя. Третья –
саморазвитие. С большой долей вероятности, мы считаем, что они в
скором времени образуют нечто напоминающие разум. ИскИн, по типу
Гелиоса.
– Что по поводу удаления этой колонии из моего организма?
– мне все это категорически не нравиться.
– Только вместе с носителем, – огорошил меня
профессор.
– Насколько я понимаю, я официально не выездной?
– До тех пор, пока мы не убедимся, что ты не опасен.
– Значит навсегда, – подвел итог я.
– Я такого не говорил.
На что я только изогнул бровь. Надо подумать. Во мне живет
и развивается что-то. Если верить профессору, то первые задачи,
поставленные перед колонией, мне нравятся. А вот третья… Делить
свою свободу с кем-то, или вернее с чем-то, не хотелось совершенно.
Да и делить ли? Форматирование сознания и все. Оболочка человек, а
внутри ИскИн. Меня даже передернуло, от такой мысли. И что делать?
Делать-то что?!
– У тебя есть шанс, – тихо, но отчетливо проронил еще один
человек, оставшийся в комнате. Его голос был совершенно лишен
эмоций. Человек ли это? От него явно шла волна некой ауры, сильной
и безмятежной. Ментат? Скорее всего, так.
– Я вас оставлю, пообщайтесь, – поднялся с кресла Георгий
Александрович. – Не провожай.