Нимат закричала и стала вырываться.
Ее тело извивалось под стариком.
- Стой, дура! – воскликнул Ментуии.
– Покорись!
Девушка завизжала и вдруг
почувствовала, как старик перестал бороться. Он захрипел и повалился на бок.
Нимат увидела, как взгляд Ментуии стекленеет, из уголка приоткрытых губ потекла
слюна. Девушка вывернулась из-под старика и отодвинулась, сжавшись в комок.
Старик сделал еще несколько вздохов и затих, полуоткрытые глаза уставились в
потолок.
- Хозяин, - тихо позвала Нимат. –
Господин!
Но Ментуии умер. От снадобья или от
избытка чувств, противопоказанных в таком возрасте, его хватил удар.
Нимат в ужасе впала в ступор. Она
не знала, как поступить. Теперь ее могли обвинить в убийстве мужа. И Нимат
решила бежать. Все равно куда. Лишь бы подальше от этого дома и мертвого тела.
Она хотела только забрать свой
узелок, спрятанный в комнате рядом. Очень тихо Нимат прокралась туда. На ее
счастье, в комнате никого не было. Кулек так и лежал на кровати, как она его
оставила утром. Быстро вытащив оттуда свободную рубаху из льна, девушка
накинула ее на себя и связав остальное свое добро, аккуратно вышла. В доме
стояла тишина. Только внизу из столовой доносились пьяные голоса. Все рабы тоже
были там и прислуживали гостям. Это было на руку девушки. Она незамеченной
выскочила из дома и побежала по темной улице.
Нимат бежала и бежала, не разбирая
дороги. По пути никого не встретилось. Ноги сами принесли девушку к ступеням
храма богини Исиды. Пройдя в самый конец здания, минуя множество колонн,
девушка прислонилась к стене и прижала к себе колени. Она с содроганием вспоминала мертвое тело
старика и пьяные глаза отца. Ей стало так тяжело, так плохо, что она тихонько
заскулила, прижимая к себе узелок со спрятанным ожерельем.