Во время своего пребывания в Индии Гектор Буркьен женился на принцессе царской крови и получил за нею в приданое богатейшее поместье Гандапур на берегу Ганга между Каунпором и Битуром, где с разрешения английских властей и поселился с женой и сыном после битвы при Ласвари. Его сын, женившись на дочери брамина из Бенареса, навсегда поселился в Гандапуре и занялся разведением индиго. Дела у него пошли отлично, и он скоро удвоил свое состояние. После его смерти огромное состояние перешло к единственному его сыну Арману.
Арман Буркьен, состоя в родстве по матери и бабушке с представителями двух высших каст в Индии, с полным правом мог бы считать себя скорее индусом, нежели французом, но он свято хранил память о далеком отечестве своих предков и вскоре после смерти отца отправился во Францию. Там он женился на француженке и через два года снова вернулся в Индию. Когда сыну его Андре исполнилось двенадцать лет, он послал его в Париж заканчивать образование. С отъездом сына Буркьена стали преследовать несчастья: он потерял мать, а вслед за ней и свою нежно любимую жену, оставившую на его руках дочь Берту, прелестную четырнадцатилетнюю девочку, прозванную индусами феей Гандапура.
Одиночество так тяготило Буркьена, что он поспешил вызвать сына домой. В январе 1857 года Андре высадился в Калькутте, а через двадцать дней прибыл в Гандапур, как раз накануне того дня, с которого начинается наш рассказ.
Туземцы встретили Андре-сагиба, как прозвали они молодого Буркьена, так сердечно и с таким почетом, какой редко выпадает на долю и владетельных принцев. Не только из ближних, но и из дальних деревень собралось множество крестьян. Окруженный тысячной толпой Андре въехал на великолепном слоне в родной Гандапур.
Андре Буркьену только что минуло пятнадцать лет. Он был статный, красивый юноша с орлиным профилем и чудесными голубыми глазами. В его смуглом, словно бронзовом лице сочеталась красота двух типов – французского и индусского. В Париже товарищи прозвали его раджей за горделивую, полную достоинства осанку, но все его любили за прямоту характера, отзывчивость и искренность и очень сожалели, что он покидает лицей.
Париж не пришелся по душе Андре, хотя и поразил его своим уличным движением, прекрасными домами-дворцами, памятниками и театрами. Мальчика, привыкшего к деревенскому простору и приволью, давили громады каменных зданий; ему, закалившему себя с юных лет на охоте в джунглях на диких зверей и не знавшему усталости, казалось скучно и тесно даже на широких бульварах. А про лицей и говорить нечего, для него это была настоящая тюрьма. Уезжая в лицей, он обещал отцу прилежно учиться и действительно сдержал свое слово – все время был одним из лучших учеников. Приказ отца вернуться домой несказанно обрадовал Андре. С первым же пароходом он отправился в Калькутту и, вступив на родную землю, все время находился в радостном, приподнятом настроении.