– Да уж! – выдохнул Марк.
– Ты думаешь, это дело Царькова?
– Не уверен.
Я застыла в нерешительности, не зная, что делать дальше: то ли идти, то ли стоять на месте, слушая то, что не предназначалось для других ушей.
Но все решил случай. Володя перегнулся через перила и увидел меня. Я выдавила быструю мимолетную улыбку.
– Привет! Я решила пойти за тобой.
– Соскучилась, – ядовито поддел муж, cверля меня взглядом.
– Почти.
– Нашла? И что ты хотела?
Я перевела взгляд на Марка. Он стоял с трагическим видом, белокурый красавец, похожий на балетного артиста, cминая сигарету в руках и смотря куда-то поверх моей головы.
– Ничего я не хотела. Просто мне одной как-то не по себе.
– Иди. Я сейчас приду.
Я спустилась вниз и ощутила, как к горлу подкатывают слезы. Но я боялась разрыдаться и вызвать новый приступ слез у матери Юхневой, которая крепилась изо всех сил. И я не имела никакого морального права выводить ее из этого шаткого равновесия.
Разъезжались все в подавленном молчании. Володя сухо поблагодарил сотрудников за «моральную поддержку» и кивнул Игорю Степанычу, который сел за руль джипа и стал развозить безлошадных сотрудников фирмы по домам.
Прежде чем мы сели в Володин «Форд», он еще о чем-то переговорил с Марком. А потом быстрым размашистым шагом направился к машине.
– Поехали, – буркнул муж, возясь с зажиганием.
– И что говорит милиция насчет смерти Ольги?
Муж уставился на меня красноречивым взглядом. Как-то он назвал меня чемпионкой по задаванию неподходящих вопросов в неподходящее время. Кажется, сейчас был именно такой момент.
Я думала, что он вот-вот взорвется или просто пошлет меня к черту, но вместо этого он прищелкнул языком и бросил:
– Ничего.
Всю ночь шел снег, и по обе стороны дороги высились холмики сугробов: аккуратные, ровные. Стояли последние дни февраля, но складывалось впечатление, что на улице – глубокая зима. Часто шел снег, дул резкий холодный ветер и ничто не предвещало наступление весны.
– Жалко Ольгу, – выдавила я.
– Естественно! Она была классной бабой и суперпрофессионалом. Правда, у нее был единственный недостаток – дымила, как черт. Я ей пару раз даже на вид ставил. Да без толку. Как смолила, так и продолжала смолить. Я даже не представляю, как приду на работу, а Ольги – нет. – Володя мотнул головой: сердито, упрямо, как набычившийся пацан.