Мы теряем счет времени, приходя в себя. Наши мокрые от пота тела
сплетаются, не желая отпускать друг друга. Ян дразнящими поцелуями
щекочет мою шею, покалывая легкой щетиной. Я улыбаюсь, подставляя
шею с той стороны, до которой он пока не добрался.
— Ты еще не начала жалеть? — весело интересуется он. Его
настроение явно улучшилось, чему я несказанно рада.
— Я даже чувствую себя виноватой, потому что не жалею, —
прикусываю губу. Ян приподнимается надо мной на локте. Он бережно
убирает упавшие на мое лицо пряди волос. — А ты?
— Шутишь? — он вскидывает брови от удивления. — Я жалею, что это
не случилось раньше.
Я пытаюсь постичь, что он имеет в виду. Но его рука,
поглаживающая мое бедро, совершенно не дает сосредоточиться.
— Согрелась?
Он явно издевается надо мной. Я не просто согрелась, я полыхаю
от жара. Желание внезапно вновь завладевает мной. Я ни за что бы не
поверила, если бы кто-то сказал, что во мне сидит такая страстная
натура. Сталкиваю Яна на пол.
— Что ты делаешь? — ошарашенно восклицает он. Я же звонко, во
весь голос, смеюсь, упав на него сверху.
— Тебе не кажется, что за четыре года нам нужно многое
наверстать, чтобы взять реванш? — теперь он полностью в моей
власти. Наконец-то я могу целовать его шею, спускаясь ниже, к груди
и по животу, слыша его шумные вздохи.
— Соня, — он, наверное, хочет что-то сказать, но мой рот на его
члене не дает ему такой возможности. Мне хочется запомнить его
вкус, вобрать его в себя и гордиться тем, что этот великолепный
мужчина теряет голову от моих ласк.
Ян хватает меня за волосы и тянет к к своему лицу. Не теряется.
Не брезгует. Впивается пьянящем меня поцелуем в губы. Я седлаю его,
по-прежнему восхищаясь тем, как прекрасно мы подходим друг другу.
После вторых родов я совсем потеряла интерес к мужу, думая, что
секса в моей жизни никогда не будет. Но теперь понимаю, что все
дело в несовместимости. Моей и Вадима. Он всегда пытается подавить
меня, а я никогда не подчиняюсь, его это злит, а меня делает
холодной. В конце концов, его измена полностью отключила мою
чувственность.
Теперь же Ян, мужчина в полном смысле этого слова, разрешает
одержать над ним верх, наслаждаясь нашей чувственной игрой, помогая
мне, обхватив большими ладонями мои ягодицы. Он, наверное,
физически ловит мою отстраненность в мыслях, и мгновенно возвращает
к себе и к тому, чем мы занимаемся. Кончиками пальцев теребит соски
на моей груди. Я выгибаюсь, издавая полустон, полукрик. Но до
кульминации еще далеко, а мои силы уже на исходе. Сказывается
усталость и нервное напряжение.