— Тебе какое дело? — бросаю я и шагаю в открывшуюся пустую
кабинку лифта.
— Если ты собираешься идти против Вадима, не забудь, что у нас
есть сын. Не навреди ему, пожалуйста.
— Удивительно, что мне об этом напоминаешь ты, мать года, —
нажимаю кнопку первого этажа, чтобы поскорее не видеть эту дрянь. И
как я мог думать, что любил ее? Зачем я упрекал Соню, что она
причастна к моему разрыву с Ириной? Я такой идиот. Господи, какой я
идиот. Вместо того, чтобы схватить Сонечку, забрать ее себе,
убедить, что со мной ей ничего не грозит, я демонстрировал свое
раненное эго и пытался самоутвердиться.
Надо было сказать Соне, что люблю ее. Чтобы даже не думала ехать
домой. Я должен был сам забрать Нику. Никакая Маргарита Алексеевна,
и уж тем более Ваденька, не остановили бы меня.
Пока иду до машины на парковке, успеваю себя облить всеми
возможными эпитетами. Жаль, что это не помогает.
Уже в салоне авто прожигаю взглядом здание бизнес-центра. Я
уничтожу Макарского. Заставлю ублюдка ходить с протянутой рукой по
Москве. Я знаю, что это в моих силах. Война, значит, война. Не я ее
начал. И с Ириной надо вопрос решить. О сыне заговорила сразу после
обжиманий с Вадимом. Горю от гнева.
Достаю телефон из кармана джинсов и открываю раздел “избранное”
в списке контактов. Более того, этот человек отмечен у меня еще и
на “экстренный случай”. Нажимаю на имя и звоню. Идут длинные гудки.
Жду ответа. Вряд ли он спит в понедельник до трех часов дня.
— Ясный? Ты живой после субботы? — ржет в трубку Красин. И хотя
мне горестно на душе и хочется рвать и метать, но от голоса этого
придурка мне становится как-то теплее и спокойнее. Я знаю, что он
поможет мне.
— К сожалению, — ворчу в телефон, но улыбаюсь. — Помнишь, мы с
тобой разговаривали насчет Макарского?
— Еще ни разу не бухал до потери памяти, — смеется, а я
закатываю глаза. Вроде человек высокую должность занимает. В
костюмчиках должен на “Бентли” ездить, а разгильдяй самый
натуральный. Но не бестолочь. Скорее, машина для уничтожения
противников.
— Твое предложение еще в силе? — спрашиваю, в надежде, что тот
наш диалог не был шутливой формой поддержки.
— Конечно. Ясный, ты же знаешь, что я слов на ветер не бросаю. Я
вообще мало говорю. У нас на разговоры Савин есть.
— О! Позвони ему. Мне очень нужна ваша помощь.