Вот тогда мы и сели перед телевизором, подавленные, растерянные
и напуганные.
А когда Оля ушла на кухню ставить чайник, пьяный Димка с тоской
поглядел ей вслед и сказал:
- Всё идет не так.
Я вяло кивнул; я был полностью с ним согласен: еще вчера я не
сомневался, что наши с Катей отношения все же закончатся свадьбой.
А сегодня...
- Телефонные сети должны быть перегружены. - Димка начал
загибать пальцы. - Телевизор и радио должны информировать население
о произошедшем. В городе должна находиться армия. Электричество
должно быть, потому что стратегические объекты должны охраняться. -
Его язык заплетался. - А электростанции - это стратегические
объекты... - Он помолчал, думая о чем-то. И повторил:
- Всё идет совсем не так.
С кухни, держа в опущенной руке свой розовый мобильник,
вернулась Оля. Она присела на краешек дивана рядом со мной и
тихонько сказала:
- Мне пора идти.
Это было так неожиданно, что все повернулись к ней, и кто-то
даже привстал, а Димка хихикнул и захлопал в ладоши, будто радуясь
удачной шутке.
- У меня мама, - потупившись, объяснила Оля. - И папа... Я
обещала им не задерживаться... У меня три пропущенных звонка... Я
не видела... А теперь... - Она всхлипнула. - Они не отвечают...
Оля закрыла лицо руками и заплакала.
Все молчали, смотрели на нее и даже не пытались хоть как-то её
утешить.
- Их всех, возможно, эвакуировали, - неожиданно внятно
проговорил Димка. - Но скорей всего... - Он выбрался из кресла,
пнул пивную бутылку и едва не упал. - Но скорей всего, их уже нет в
живых.
- Да что ты такое говоришь?! - возмутилась побледневшая
Таня.
Димка резко к ней повернулся, явно собираясь сказать что-то злое
в ответ. Но не успел.
Мобильник, который Оля крепко сжимала в мокром от слез кулачке,
вдруг заверещал, вибрируя. Оля взвизгнула, взмахнула руками –
розовый телефон взмыл к хрустальной люстре, ударился о потолок и
развалился на куски.
* * *
Мы так и не узнали, был ли это звонок от родителей, извещение о
новой эсэмэске или напоминание органайзера. Оля утверждала, что
рингтон с поросячьим визгом она ставила только для входящих с
незнакомых номеров. Но родители или кто-то из близких вполне могли
воспользоваться чужим телефоном.
Как бы то ни было, но тот резкий звонок вывел нас всех из
состояния угрюмой апатии.
И мы решили действовать.