Я поглядел на
него и в очередной раз удивился, насколько отчетливо распознавал мелкие нюансы
его внешности. Чуть сутулый, средних лет мужик с каштановыми волосами и с
первыми признаками проседи на челке и висках теперь казался немного выше, чем
раньше, возможно, благодаря ботинкам, а может быть, и укреплениям мышечной
ткани, которая делала осанку стройнее. В целом в его лице не было каких-то
существенных отличий от среднестатистического мужского лица европеоидной расы,
если не считать глубокого шрама на левой щеке. Я так и не спросил когда и при
каких обстоятельствах он получил эту отметину, но судя по ровной линии можно
было предположить, что кто-то пару-тройку лет назад полоснул его по лицу ножом.
– Не беспокойся,
Ролдан, никто тебя там не похоронит. В лучшем случае кремируют, – запоздало
ответил я на его реплику.
– Это точно, – хмыкнул он и продолжил уже серьезным
тоном. – Интересно, что они сделали с телом Нойса… да и с остальными?.. Неужели
сваливают в кучу и сжигают, как чумных?
– Зачем же
пропадать добру? – внезапно прозвучал голос Айрекса. Он хоть стоял к нам не
близко, но отлично слышал разговор. – Разделывают как свиней, а потом нам же
подают на обед.
– Не неси бред,
Айрекс, – произнес Лайсон, что находился чуть ближе к нам, поэтому, наверное,
тоже слышал, о чем мы шептались.
– Почему же
бред, капрал? Зачем переводить на нас, заключенных, продукты, когда можно
скармливать мертвых заключенных?
Вид у Айрекса
был вполне нормальный, хоть и нес он откровенную чушь. И у меня закралась
мысль, а не съехала ли у него крыша? Все же испытания, которым нас подвергали
на протяжении десяти раундов, могли серьезно повлиять на психику. Вон Гигеон
так до сих пор и не оправился после уровня с цистерной и глубинным падальщиком,
оказавшимся сильным псиоником. Хотя надо признать, выглядел он теперь намного
лучше, и к нему даже вернулась речь. Правда, изъяснялся здоровяк в основном
односложно.
– Если бы было
так, то мы хоть немного чувствовали бы привкус мяса в той сраной баланде,
которую нам дают, но кроме дерьма, в ней больше ничего нет, – развел руками
Ролдан.
– Да нет в ней
ни человечины, ни какого-то другого мяса, – сообщил Виллис, среднего роста
мужик с широкими плечами и светлыми, почти белыми волосами и серыми глазами. Я
знал, что ему было чуть больше сорока, но выглядел он лет на тридцать. – Если
бы было, я бы это сразу обнаружил.