Люба закрыла дверь и с глубоким выдохом села на кровать. Реечное
дно было сплошное и жесткое, сверху лежал стеганый ватный матрас и
местами истлевшее одеяло. Оно тоже было сыровато и пахло плесенью.
“Интересно, когда все это было построено...” – думала Люба,
разглядывая незатейливый интерьер домика и стараясь найти что-то
полезное. На столе стояла покрывшаяся слоем пыли пустая стеклянная
банка. На окне висели посеревшие кружевные занавески, а табурет был
укрыт какой-то расшитой накидкой, которая тоже от времени потеряла
свои краски.
Люба сняла мокрые ботинки, куртку повесила на ржавый крючок в
изножье кровати. Стало немного прохладнее – пока она здесь сидела,
мокрые вещи нагрелись от ее тела, и теперь, когда она их сняла,
снова начал ощущаться холод. Люба быстро легла в кровать,
завернулась в одеяло и начала считать глазки на вагонке, которой
был обшит потолок. Она всегда так делала перед сном, когда гостила
в деревне у бабушки. Это успокаивало ее и она отпускала мысли в
свободное плавание, придумывая, во что складываются узоры на
дереве. Дрожь еще не угомонилась, но тело ее начало расслабляться,
и, утомленная дорогой и эмоциями, Люба отключилась.
Сквозь сон ей померещились чьи-то голоса. Их было много.
Говорящие явно старались ее не разбудить, но сон постепенно отходил
сам собой, а голоса становились яснее. Вскоре все голоса умолкли, и
в воздухе повисла пугающая неясность. И тогда глаза пришлось
открыть.
Перед Любой стояла целая, как ей тогда показалось, толпа ребят
разных возрастов. Выглядели они как племя аборигенов, давно не
видевших цивилизации: одежда с чужого плеча или самодельная, лица у
многих чем-то испачканы, волосы лохматые и что-то дикое в глазах.
Первым заговорил рослый крепкий мальчуган, вид у которого был такой
суровый, что, глядя на него, хотелось только молча кивать.
– Ты откуда здесь? И что нужно?
Его глаза поблескивали яростью, как у волка, который защищал
свою территорию от чужаков.
– Я случайно это место нашла... Из-за тумана и дождя не было
видно тропы... А до этого я соскользнула на спуске, там молния
ударила... Я здесь только переждать хотела. Меня Люба зовут.
Люба говорила неуверенно и сбивчиво. Хотя она была рада видеть
других людей в этих местах, от такого напора она стушевалась, и ей
начало казаться, что она сама виновата в том, что застала туманную
погоду и дождь. К тому же события прошлого дня смешались в ее
памяти. По лицу парня было видно, что Любе он не доверяет. Он
молчал, явно обдумывая, позволять ли ей остаться здесь. Тут его
плеча коснулась рука, и из-за спины парня выглянула девушка. Ей,
наверное, было лет четырнадцать-тринадцать. Светлые прямые волосы и
белое открытое лицо с веснушками придавали ей вид ангела. Она тихо
сказала: