– Она права…– Раздался голос откуда-то сбоку. – К сожалению,
права на сто процентов.
Я повернулся и сразу уткнулся взглядом в Ликвидатора. Он стоял в
дверях, которые вели из гостиной к его рабочему кабинету, опираясь
плечом о косяк. Очевидно, полковник не только что подошел. Наблюдал
всю сцену с самого начала.
– Видишь ли, Антон…– Романовский тяжело вздохнул, не отрывая от
меня взгляда. Лицо его выражало максимальную степень сочувствия. –
Тебе пока сложно это принять, но поверь, псионики действительно
зло. Я сильно рискую, делая ставку на одного из них. Тем более, а
тебя. Просто понимаю, выбора нет. Вы множитесь, как тараканы.
Неубиваемые тараканы. Одного прихлопнешь тапкой, а уже из-под
мебели еще трое вылезло. Не работает больше та система борьбы с
вами, которая существовала десятилетия. Поэтому, приходится искать
новые пути, чтоб сохранить этот мир. Заметь, не уничтожить
псиоников, а сохранить мир. Это важное уточнение. Не будь вы
слишком опасны, вас никто бы и не трогал. Так что... Я готов
рискнуть. В том числе, даже ценой сотрудничества с тебе подобными.
Ценой сотрудничества с тобой. Просто... Если Корпорации осуществят
свой план раньше, чем я добьюсь поставленных целей... Черт... Да
это будет конец всему. Вот так скажу. Из двух зол надо выбирать
меньшее. Власть всегда портит людей. Вот такая вот ерунда
выходит...И Корпорации... Они уже не хотят довольствоваться тем,
что имеют. Им надо больше. А псионики на службе – это самое мощное
орудие для борьбы. Лучше уж я соберу команду, которая потрудится на
благо Империи, чем бенефициары снова погрузят мир во тьму войны.
Понимаешь?
Полковник замолчал, все так же пристально глядя мне в глаза. Я
тоже не говорил ни слова. Просто…Может это слишком эгоистично,
может слишком ужасно с точки зрения морали, но...Вот сейчас вообще
срать на их гребаный мир. Меня интересует в гораздо большей
степени, какого черта в Новом Питере, в Корпорации, объявилась моя
мать. Ну, и, конечно, отец. Тут тоже хочется ясности. Потому что у
меня в душе растет и крепнет уверенность, вся моя жизнь, все мои
предыдущие годы, были одной огромной ложью. Ложью, которая имеет
отвратительный душок тухлятины.
Потому что выходит, если мать так запросто явилась к бенефициару
и потребовала встречи с ним, она точно имеет для этого либо
возможности, либо права́. И тогда вопрос…Какого черта мы жили
столько лет в нищете, если у нас такие люди в знакомцах? Ну, не
совсем у нас, у матери, однако, неужели она не могла обратиться за
помощью к Шереметеву раньше? Я не знаю, что именно связывает
матушку с этим господином, но ведь что-то связывает.