– Да. Вы кого-то ищете?
Капитан смотрел на Анну-Марию так, как в жизни не бывает, и быть не может. Даже вспотел, бедняга. В смятении сдвинул фуражку на затылок. Лихой, мальчишеский чуб выбился наружу, заполоскался на сквозняке. Знамя покорности – сдаюсь на милость…
– Я? Ищу, конечно…
«Нашел, – читалось на простоватом лице. – Уже нашел.»
– Беата ван Фрассен… хотел спросить…
– Ван Фрассен? У нас такая не преподает. Я бы знала.
– Заочница… я сегодня прилетел на Ларгитас, в отпуск…
– Ваша невеста?
– Сестра. Я надеялся узнать, где она поселилась.
– Свяжитесь с сестрой по коммуникатору.
– Не отвечает. Скорее всего, занимается. Не хочет, чтоб отвлекали.
«Или уединилась с любовником,» – подумала Анна-Мария. Она неплохо представляла нравы заочников, снимавших напряжение от сессии.
– Вы тоже заочница? Аспирант?
– В обоих случаях – нет.
– Кавалерственная дама?
– Вы льстец, капитан. Я уж и забыла, когда была кавалер-дамой…
– Только не говорите мне, что вы декан факультета! Я всё равно не поверю.
– Не скажу. Я – графиня Рейнеке. Заместитель заведующего кафедрой.
– Графиня? – капитан усмехнулся. У него была славная, открытая улыбка. – В ваши годы? В таком случае я адмирал. Знаете, я поначалу нервничал. Беата жаловалась, что здешние мэтры – звери. С клыками и когтями. Вот, думаю, явлюсь на кафедру, не понравлюсь… Потом кто-нибудь Беату на зачете – раз, и в пепел. Это хорошо, что я встретил вас. Вы шутите, значит, всё в порядке.
Он младше меня лет на десять, прикинула Анна-Мария. Когда возбужден, делается болтлив. Ладная фигура. Слово из дешевых логосериалов – ладная. Но в данном случае – очень точно. Жаль, рост маловат.
– По-вашему, я не гожусь в графини?
– Отлично годитесь. Лет через двадцать.
– Это комплимент?
– Это констатация факта.
Оправившись от первого потрясения, капитан на глазах превращался в записного сердцееда. Надо сказать, без особого успеха. Сердцееды не краснеют. И уж точно нет у сердцеедов таких милых, таких детских ямочек на щеках.
– Уже легче. Сперва я решила, что это – мнение о моих профессиональных способностях. Хорошенькую карьеру вы мне напророчили…
– Я…
– Не смущайтесь. Обождите, я сейчас узнаю. Запрос!
Голосфера на столе мигнула россыпью огоньков.
– Беата ван Фрассен, место регистрации?
Акуст-линза прокашлялась басом. Все-таки герцог Раухенбаум был большим оригиналом. При Анне-Марии линза приобретет дивное сопрано. И навсегда забудет про кашель. Это уже решено.