- Работать,
Ника. Не бойся, ты будешь делать то, что тебе по силам. Ты умна… - он откинулся на спинку стула, смерил ее
оценивающим взглядом, и добавил, - … красива, сексуальна, конечно, если тебя в
порядок привести. Потому если будет нужно – то будешь соблазнять, собирать
информацию, положишь то, что потребуется или наоборот заберешь.
- А в чем
здесь помощь, Марк? - придя в себя, собралась Ника, - Ты мне предлагаешь
сменить клетку на ярмо на шею! И как ты красиво сказал: "соблазнять",
но имел ввиду "спать", ведь так? - она наклонилась над столом,
подавшись вперёд.
- Верно!
Говорю же, ты умная, потому и представляешь ценность, - кивнул он и улыбнулся
этой своей обезоруживающей улыбкой.
"Сегодня
день отвратительных предложений?! Адвокат хочет, чтоб я призналась в убийстве,
которого не совершала. Ублюдок Прохоров - чтоб спала с ним, а Марк пошел ещё
дальше - чтоб отдала себя в рабство! Пошли вы все вместе взятые и каждый в
отдельности", - Ника натянула цепь от наручников.
- Иди к
черту, сволочь! - взорвалась она и вскочила со стула.
Она б точно
зарядила ему пощечину, если б руки не были скованы браслетами.
- О! Узнаю чокнутую
белку! - хмыкнул он и тоже поднялся, от чего сразу стало тесно в помещении.
Мощный,
высокий он казался ещё больше, рядом с Никой.
- Ты видимо
ещё не до конца поняла, куда попала. Я подожду, когда до тебя дойдет, - Марк
перестал улыбаться, повернулся и направился на выход, - Как только это произойдет,
сообщи Акимову. Он знает, как меня найти, - прикрывая дверь и не оборачиваясь, произнес
он.
Шесть лет назад. Москва
Ника пыталась попасть ключом в
замочную скважину, но все время промахивалась. Отверстие расплывалось и
ускользало перед затуманенным взором. Она в сердцах материлась и даже пнула
ненавистную преграду, от чего боль прострелила ступню. Ника сбросила шпильки и
стала, охая, прыгать на одной ноге по лестничной площадке. Дверь вдруг
распахнулась и в проёме появился Марк. Он был в домашних брюках и футболке,
поверх которых был надет фартук. Марк с удивлением наблюдал за ее
"танцем" и вытирал руки полотенцем.
- О! Ты дома! - с восторгом воскликнула она, - Почему не позвонил? Я думала,
что ты вернёшься только в воскресенье, - затараторила она, повиснув у него на
шее.