- Ничего не
пойму! Как такое может быть? - бубнила Ника, сидя на полу в прихожей и
безуспешно пытаясь надеть на Марка ботинки.
Он был в них
вчера, а сегодня они оказались ему малы.
- Что ж ты
мне не сказал? Выходит, они и вчера тебе давили? - упрекнула она сына.
Марк молчал.
Он вообще был немногословен, а по утрам особенно, потому что и за
завтраком, и пока мать одевала его, он продолжал спать, только с открытыми
глазами. Ника поднялась и несколько минут мысленно металась в поисках выхода,
на которые совсем не оставалось времени.
- Так!
Оденешь туфли, - она решительно распахнула полку обувницы и быстро нашла их, -
До машины как-то дойдешь, а там я что-нибудь придумаю.
Натянув на
Марка теплую куртку и шапку, а на себя - дубленку, Ника уже стояла на
лестничной клетке, намереваясь закрыть квартиру.
- А варежки
твои где? - вспомнила она, просканировав квартиру, себя и сына в рамках
"предполетной подготовки".
- Там, -
Марк, нехотя, указал взглядом на оставшиеся в коридоре ботинки.
- Там? - не
поняла Ника, но направилась к ним.
- Да! Внутри,
- пожав плечами, пояснил Марк.
- Зачем? -
обескураженно воскликнула она.
Марк снова
пожал плечами.
- Марк!
Почему же ты не сказал мне об этом, когда я не смогла их надеть? - Ника быстро
вернулась в прихожую.
Она, подняв
один из них, запустила руку в глубину и нащупала варежку. Выдернув ее,
обрадовалась, что сразу решились обе проблемы и варежек, и ботинок. Но когда
стала разворачивать ее, радость быстро улетучилась, потому что варежка
оказалась насквозь сырой. Ника снова запустила пальцы внутрь ботинка и поняла,
что он тоже влажный.
- Так у тебя
ботинки протекают! Что ж ты мне не сказал?! - Ника в расстроенных чувствах
отбросила ботинок и вышла на лестницу, чтоб закрыть дверь.
"Весь в
своего папашу! Так же молчит и хр*н пойми, что и зачем делает!", - злилась
она, спускаясь с сыном в лифте.
- Бабушка
комкает газету и кладёт в носки, если обувь внутри мокрая, - пробурчал Марк,
словно опровергая ее мысли.
- Так то ж
газета! А варежки то тут причем?! - всплеснула руками Ника.
- Они тоже
впитывают растаявший снег, - глубокомысленно заметил он.
- Маркоша!
Ты должен был мне сказать о том, что у тебя мокрые ботинки вчера вечером. Я бы
их просушила! А из-за твоей самодеятельности нет ни варежек, ни ботинок! И в
чем ты будешь гулять в саду, я пока представления не имею, - возмущалась Ника,
выходя из подъезда.