В довоенное время на ЧТЗ работало
несколько тысяч человек, сейчас же в Челябинск эвакуировали целые
заводы с рабочими коллективами, оборудованием и даже
конструкторскими бюро. Из одного только Ленинграда прибыло семь с
половиной тысяч человек с Кировского завода, из Харькова – три
тысячи – с Харьковского моторного и станкостроительного, из
Сталинграда – более двух тысяч, и из Москвы еще тысяча с «Динамо».
Получившийся гигант и стал называться Танкоградом.
Все эти разрозненные сведения я с
упорством опытного рыбака выуживал из памяти Димки. Он, как и
обычный пацан, о многом знал лишь понаслышке, а о чем-то даже не
подозревал.
Леха проскочил несколько цехов,
поражающих своими масштабами, и забежал в четвертый по счету. Я
держался за ним, стараясь не отставать. Сразу же свернули в
раздевалку, быстро скинули с себя верхнюю одежду и надели рабочую -
засаленные и замасленные комбинезоны, да кепку на голову.
- Лишь бы Саламатов не попался, -
волновался Леха, переодеваясь, - а то мне будет неудобно ему в
глаза смотреть… он тут живет безвылазно, и вся его бригада тоже.
Мощь! Я бы так не смог, честно признаюсь!
Лозунг «Не уходи из цеха, пока не
выполнено месячное задание» был с начала ноября основополагающим. И
Димка, и Леша честно пытались соответствовать, но сил им пока не
хватало. Особенно Димке.
- Ничего, - утешил я приятеля, -
просто делай свою работу. Двенадцать часов в день – это тоже не
мало, поверь.
Леха лишь отмахнулся.
- Двенадцать – ерунда, даже младенец
справится! Люди по шестнадцать работают, вот где сила воли! Я тоже
натренирую, увидишь!
Желание его было искренним, я это
видел. Отец Алексея ушел на фронт в сорок первом и сгинул
смоленском котле, похоронка пришла в Челябинск лишь спустя четыре
месяца. Так что причин ненавидеть фашистов у него было достаточно,
и силы он отдавал все, без остатка. Хороший был у Димки друг, мне
повезло.
Мы зашли в огромный, теряющийся
вдалеке цех, заставленный полусобранными корпусами танков, где
вовсю кипела работа. Само помещении, размером в несколько тысяч
квадратов, было достаточно хорошо освещено, благодаря длинным
полосам полупрозрачного настила, покрывавшего крышу поверх сложной
металлоконструкции. Вокруг стоял постоянный гул, суетились десятки
людей. На один из танков неподалеку от меня на стальных тросах как
раз опускали башню. Было холодно, огромное пространство еле-еле
отапливалось паром от паровозных котлов, и я пожалел об оставленном
в раздевалке пальто.