«Хоть с кем-то не придется общаться, перебарывая чувство собственного достоинства», — успокаивал он себя, подходя к экипажу и тоже таща в руках цветочки, из-за чего на него исподлобья угрожающе глянул оборотень.
Однако взгляд Мёдса мгновенно подобрел, когда почтарь увидел, что букет предназначен другой даме.
Вилли согнулся в куртуазном поклоне перед сморщенной засмущавшейся бабулей и галантно вручил ей лохматый букет разнотравных растений, умоляя простить его недостойное поведение.
Одобрительные взгляды всех, включая с интересом присматривающихся к букету лошадок, были ему наградой за прекрасное актерское мастерство.
Старушенция прослезилась, обещала кормить вкуснятиной, пока не доедут до приличного трактира, и связать шапку, чтобы «ухи в горах не отморозил», поскольку, по ее рассказу, вечера и ночи там еще холодные.
В течение поездки Вилли несколько смирился с неудобствами и даже обрел вид действительно бывалого путника. Такого, который часто ездит по делам и которому долгие путешествия совсем не в тягость.
Он уже вполне вольготно разваливался в дилижансе, не пытаясь сохранять позу изящного достоинства, уместную лишь в кресле какого-нибудь столичного клуба. Отсидев на ременных сиденьях свой не сильно упитанный и совершенно не тренированный подобными поверхностями зад, Вилли весьма разумно вложил часть средств в комфорт и удобство. Тем более он понимал, что когда-нибудь ему еще предстоит путь домой.
В первом же придорожном трактирчике наш ушастик обзавелся мягкой подушечкой, а также специальным и очень удобным лоскутком для путешествий, который стелился на колени во время еды. Замагиченная тряпица не промокала и просто споласкивалась потом водой, моментально высыхая. А еще фрау Тунс презентовала эльфу тонкий шерстяной плед. Пусть не новый и в аляповатых огромных цветах, но неожиданно уютный и теплый.
Бабуля вернула ему свою благосклонность окончательно, когда Вилли, переборов врожденную брезгливость, все же отведал специально разогретые ему на одном из привалов оладьи. Ах, какие это были оладьи! Пышностью они могли бы посоперничать с периной самого эльфийского владыки, а такой румяной корочки и тающего во рту теста с легкой кислинкой и сладковатым послевкусием он не пробовал даже в пекарне самого Рентагазиуфеля. Лучшего кондитера и пекаря во всем эльфийском королевстве.