Послушно тыкаю в заметках по кнопкам, чувствуя, что пальцы тоже начинают деревенеть. Возле нас тормозит машина, съезжая на обочину. Опускается стекло на пассажирском: парень чуть старше меня, жует жвачку, взгляд от лица скользит по моему телу вниз.
— Садись, подвезу, куда надо, – предлагает с похабной улыбкой, я поджимаю губы. Откуда только столько придурков взялось, и все на этой трассе.
— Мы с бабушкой домой идем, – отвечаю вежливо, – спасибо.
— Вот парни пошли, – качает та головой, я вжимаю шею в плечи, провожая взглядом машину, которая, с трудом вклинившись в поток остальных, мигает фарами. – Нет бы помочь девушке, а все туда же.
Да уж, не поспоришь.
— Вон еще одна машина остановилась, – замечает мне, я поворачиваюсь, сильно щурясь, к вечеру мягкий снег превратился в колючий, и теперь неприятно щиплет лицо. Подхожу к машине, открываю дверцу со стороны пассажира и замираю, так ничего и не сказав. Никита. За рулем сидит Никита. Мой Ник.
Мозг протестует не сразу. Не сразу начинает говорить: ну какой же он твой, Надя. Дурочка ты глупая. Уже больше двух лет, как не твой. И твоим никогда не был. Но до всех этих совершенно разумных мыслей проходит несколько секунд, когда я просто не думаю. Когда смотрю на парня, не моргая, чувствуя, как снежинки на моих ресницах превращаются в капельки.
Ник… Он как будто и не изменился вовсе. Хотя нет, возмужал, однозначно возмужал. В плечах шире стал, и овал лица ужесточился. А глаза все те же, немного раскосые, и ощущение от них, словно Никита вечно не выспавшийся. Нос правильный, пухлые губы, русые волосы как всегда большой небрежной шапкой на голове.
Наконец мозг начинает работать. Я встречаюсь взглядом с карими глазами. Они такие темные, почти как горький шоколад, иногда даже кажется, сливаются со зрачком. Космос. Боже мой. Это все на самом деле. Я стою согнувшись, не чувствуя, как затекла спина, и молчу. Капельки срываются с ресниц, разлетаются в стороны.
Космические глаза смотрят на меня с недоверием, словно Никита никак не готов признать мое наличие именно в этой точке пространства и времени. Это полностью взаимно.
— Надя? – наконец разрезает тишину салона его голос, и я вмиг прихожу в себя.
Выпрямляюсь и закрываю дверцу. Делаю шаг назад, борясь с желанием побежать. Куда угодно, в деревню, в поле, просто вдоль трассы, лишь бы подальше отсюда. Я была уверена, что мы больше никогда не встретимся.