– Пацаны, ляньте, какая цыпа! Чур я первый ее! Гуляем, братва! –
раздался с крыши тот же голос. Я поднял голову и увидел старшего
этой шайки. Щуплый. Лет сорока на вид. Безумный взгляд из полу
прикрытых глаз, не мигая, смотрел на мою спутницу. – Ну че,
братуха, делись давай! – обратился он ко мне под дружный хохот
остальных братков. Осклабив при этом щербатый рот.
В кровь прыснул адреналин. Мысли метались в голове, как рой
раззадоренных пчел. Шестерых никак не уложить. Даже пытаться не
стоит. Эти уроды наглухо не валят. Стреляют по конечностям, потом
мучают. Долго и с наслаждением. Снова в плен к такой сволочи я не
пойду. А что они сделают с Дашей, даже думать не хочется.
Милосерднее умереть от пули.
– Одному на такую знойную, небось, сил не хватает. Ну, че
молчишь-то? Отдашь ее нам? – вновь загоготал старший.
Я начал выворачивать ствол в сторону своей спутницы. Казалось бы
быстро. Но время никак не хотело бежать в привычном темпе.
Миллиметр за миллиметром ствол поворачивался в сторону от бандитов.
Наконец, мы с девушкой встретились взглядами. Испуг. Решимость.
Обреченность. Все это читалось в ее глазах. Только сейчас увидел,
что глаза были редкого, насыщенного зеленого цвета. Красивые.
Мгновение, и она увидела ствол автомата. Палец опустился на
спусковой крючок. Длинные ресницы с благодарением медленно
опустились. Лучше уж так. А потом и себя…
2028 год. После того, как разрушенная станица осталась позади,
мой путь вел на север. Почему на север? Не знаю. Первая неделя
прошла как в тумане. Я где-то шел. Где-то спал. Но вспомнить
подробности не получается. Благо, голод немного прояснил разум.
Удалось подстрелить пару кроликов. Погода как поменялась в ту ночь,
так и оставалась дождливой. Зато риск замерзнуть на морозе тоже
миновал. Живых людей я не встречал. Да и не стремился встретить.
Если издалека удавалось увидеть какой-то населенный пункт, ноги
сами обходили его стороной. Наверное, это было хорошо. Снова видеть
пепелище я е был готов. А то, что судьба моей станицы постигла и
все остальные города, села, деревни, сомнений не было никаких.
Вскоре поля Краснодарского края сменила Ростовская область. Если
бы меня кто-либо тогда спросил, куда и зачем я иду, думаю, ответа
бы не нашлось. Вместе с гибелью родных пропал и сам смысл жизни. От
прошлого осталось лишь врожденное упрямство. Выжить. Не ради
чего-то, а просто вопреки, назло всем обстоятельствам. Назло тем
уродам, которые додумались первыми нажать на пуск ядерной ракеты.
Назло монстрам. Назло всем будущим бедствиям. Выжить вопреки.