- Садись. Сколько ждать уже
можно…
Во как… Ну, большой человек… Что тут
скажешь.
Лимузин Delaunay-Belleville 45
промчался по московским улицам – разбегайся народ. Машина – зверь.
Ранее им император Николай Александрович пользовался.
До недавнего времени у вождя
Turcat-Mery был, но угнали его. Тут дорогие авто частенько
воровали, перегоняли в Финляндию. Там уже их умельцы разбирали по
винтику и в Европу как запчасти продавали.
Машинка угнанная тоже была с
историей. Прежним её почётным пассажиром являлся
министр-председатель Временного правительства Александр Керенский,
а до него автомобиль принадлежал Великой Княжне Татьяне, старшей
дочери Николая Александровича.
Я машинами интересовался. Это у меня
ещё со знакомства с князем Александром Владимировичем пошло. Ну, а
после спасения императора, даже на этом Delaunay-Belleville 45
как-то меня прокатили. На награждение привезли. Эх, когда это и
было… Вроде, и годочков-то с того момента не много прошло, а
сколько всего в них уместилось. Вот и опять я на этом авто я еду.
Уже к другому первому лицу России.
Вот и Кремль. Опять меня вели по
каким-то коридорам, лестницам, переходам…
В комнате без всякого обозначения на
дверях меня встретил Залманов.
- Вот результаты сквозного
просвечивания…
Как же так мой пациент поломаться
умудрился?
Случай не простой…
Без моего аппарата, уворованного у
Гавриила Абрамовича, тут точно не обойтись…
- Сколько времени с момента перелома
прошло?
Залманов ввел меня в курс дела.
- Пациент капризный, особенный…
Ну, про это я уже осведомлен.
- Не удивляйтесь, Иван Иванович. Для
подобных случаев у нас все специалисты на учете. И здесь, и там…
Это – давно сложившаяся практика.
- Понял…
Я само-собой про такое и не знал
раньше. Не приходилось как-то на высший уровень пациентов
залетать.
- Думаю, ничего Вам объяснять не
надо. Операционная готова, пациент – тоже.
Эх, избави нас Господь от таких
пациентов…
Зря Залманов на Самого наговаривал. У
меня и похуже подопечные попадались. А, оборудование и всё прочее
тут… лучше не бывает. Виден серьезный подход и вдумчивое отношение
к делу.
- Пока тут жить будете. Выход из
медблока запрещен. Всё необходимое Вам по первому слову будет
предоставлено.
Сам Залманов медикаменты не очень
любил. Путь к исцелению своим пациентам пробивал несколько другим
образом. Больше на жизненные силы подопечного надеялся и
активировал их. Получалось у него, надо сказать, хорошо.