За спиной тикало.
Что? Всё?
Часы в кабинете Сормаха ожили.
- Погоди. – я тронул за рукав
военного коменданта Парижа.
Тот не по-детски притормаживал. Это я
в отношении его реакции на происходящее. Как будто его пыльным
мешком по головушке приголубили. Или – кирпич на неё свалился.
- А? Что?
- Погоди, говорю.
У самого меня мозги тоже как будто
заржавели. Соображали, но как после эфирного наркоза. Тупил я. Не
знаю, как всё это правильно описать.
Словно разобрали содержимое моей
головы на кусочки, встряхнули их в сложенных вместе ладонях,
подкинули эти частички в воздух, а потом поймали в сито и обратно
сложили. Что-то на месте оказалось, а что и как попало.
Мысли мои сейчас, то нормально плыли,
то спотыкались на ровном месте. Не дай Бог никому такого.
Сормах рукой о стену оперся. Замер и
как бы к себе прислушался. Наверное, у него в голове то же, что и у
меня творилось.
- Постой тут, сейчас вернусь.
Я осторожно, как будто боясь что-то
расплескать, обернулся к двери кабинета. Опять подкатила тошнота,
но быстро прошла.
Я вошел в кабинет. Маятники на часах
качались.
Интересно, на сколько они
останавливались?
Извлеченные из кармана мои часы
показывали две минуты второго, часы же в кабинете – ровно час. Ну,
почти. Совсем немного минутная стрелка с циферки двенадцать на
стоящих на полу и висящих на стенах часах сдвинулась. Что, всё это
меньше двух минут длилось? Мне же показалось гораздо дольше.
Я вернулся к Сормаху. Тот как стоял,
так на том же месте и остался.
Охранники на полу уже не лежали, а
сидели. Руками на паркет опирались.
- Пошли, посмотрим, что там. – я
махнул рукой в противоположную от кабинета сторону.
- Пошли.
Голос Сормаха уже прозвучал как
обычно.
Коридор был пуст. Правильно, некому
ночью по нему туда-сюда ходить.
Мы спустились на первый этаж, а затем
и вышли из дворца. У входа в него стоял опираясь на винтовку
красноармеец. Увидев нас, он попытался принять более подобающее для
часового положение.
- Всё нормально, - остановил его
попытку Сормах. – Присядь, отдохни. Голова, наверное, кружится?
- Есть немного… - ответил часовой.
Вид у него был испуганный и виноватый. Вот де, стоял на посту и
свалился…
- Всё нормально, - повторил
комендант. – Со всеми так.
- Тихо-то как, - констатировал я.
- Да, - согласился Сормах.
Мы немного постояли у входа в
Люксембургский дворец и вернулись обратно в кабинет военного
коменданта Парижа. Только хотели сесть за стол, как зазвонил
телефон.