Я закрываю глаза, и под ними расцветают алые пятна. Мощный прилив возбуждения разносится по кровотоку, заставляя гореть. Пульсация желания становится невыносимой.
Я царапаю пальцами кожу его ягодиц, сокращающихся в такт резким движениям.
У меня не получается унять учащенное сердцебиение, и ослабить узел, сжимающийся в самом низу живота всё сильнее и сильнее. В такт глубоким толчкам.
Его движения становятся безжалостными, а дыхание свирепым и частым.
— Какой у тебя охеренный рот… — выдаёт, замерев особенно глубоко, на всю длину.
Большой, толстый член занимает всё пространство моего рта и лишает возможности дышать. Я отталкиваю Рината ладонями, царапаю бёдра. Но он не движется с места и не позволяет отстраниться.
— Постой… Хочу запомнить тебя такой, — говорит едва слышно, но с животным рыком.
Зеленоватые глаза сейчас тёмные, как ночь, и безжалостные.
Он почти убивает меня своим взглядом, а я всё равно не могу в них насмотреться.
В их глубине пульсирует бешеный напор и сильная энергетика.
Он — сильный и опасный мужчина. Всегда был таким.
Последние сложности лишь закалили его характер и заострили все жёсткие грани его натуры.
Сейчас Ринат видится мне тем, кто играет на тёмной стороне.
В нём нет ничего светлого и хорошего, а желания — все как на ладони — плотские и греховные.
Я ощущаю плотную, давящую ауру, окружающую Рината тёмным вихрем.
Против него сложно устоять и остановить почти невозможно.
Он всегда был притягательным, а сейчас кажется ещё и губительным, смертельно опасным.
На мгновение Ринат прикрывает глаза, и его ресницы отбрасывают темные тени на скулы.
Он медленно разжимает пальцы и уменьшает захват, позволяя мне отстраниться, чтобы вдохнуть воздух жадным и рваным глотком.
Приходится подхватить пальцами ниточку слюн с припухших донельзя губ. Ринат снова движется ко мне, утыкаясь головкой члена в губы.
— Я не могу дышать, — шепчу охрипшим голосом, отклоняясь назад.
Но отступать некуда. Крепкая ладонь ложится на мой затылок. Ринат медленным, но неумолимым тараном нажимает на губы, вновь занимая рот напряжённым стволом члена, входя до упора.
— Я и не хочу, чтобы ты дышала.
Это пытка, мучительная и изысканная. Я не могу не желать, чтобы он закончил поскорее, и в то же время возбуждаюсь тем сильнее, чем быстрее он движется к своему финалу.