- Ты этого хотел? Получи! Я не собираюсь работать под руководством льстивого самодура. - Развернулся и вышел из актового зала. Вслед неслось «Назад, я Вас не отпускал». Но только мне было уже всё равно, я принял решение и теперь пути назад не было.
Конечно, я был вынужден выходить на службу до тех пор, пока рапорт не подпишет начальник отдела кадров, и не издаст соответствующий приказ. Ушаков пытался заставить переписать рапорт, так как причина увольнения, которая была указана в нем, была ему ой как не выгодна.
Да, да. Раз Ушаков не смог стать нормальным начальником для меня, то и я не стал его жалеть. В рапорте на увольнение причиной было указано «Предвзятое отношение ко мне начальника районного отдела милиции подполковника Ушакова. Его беспринципность, грубость и подлость».
Ушаков отлично знал, что меня не раз привлекали для помощи не только в районные отделы милиции. Раз пять за время службы вызывали и в областной город для раскрытия наиболее сложных дел. И всегда мне удавалось вносить значимую долю в итоги расследования.
Несмотря на мою молодость, меня знали в областном Управлении МВД и уважали. Именно поэтому Ушакову трудно будет опровергнуть причину увольнения подчинённого. Всегда в коллективе находятся люди, которые с удовольствием информируют вышестоящее начальство о конфликтах и раздорах.
И этот случай уж точно не явится исключением. Поэтому, буквально на следующий день, начались звонки как начальнику отдела, так и мне. Я отчаянно настаивал на своём решении, так как работать в таких мерзких условиях не было никакого желания.
На Ушакова давили за его необоснованные придирки к исполнительному, дисциплинированному и успешному работнику. Но как бы ни ругали начальника, у нас он «всегда прав». А меня наконец отправили в отпуск с дальнейшим увольнением «по личному желанию», хотя свой рапорт я так и не переписал.
И вот в первый день отпуска, я - ещё старший лейтенант милиции, приехал в лес, чтобы хорошо подумать. Трезво думалось в лесу, который был мне знаком с раннего детства, где я, в трудные жизненные моменты, находил успокоение. И на сей раз решение нашлось быстро — восстановиться в институте и идти по медицинской стезе.
Приняв такое решение, подошёл к машине, взял трёхлитровую банку с капроновой крышкой, в просторечии «японец», и пошёл пешочком на пасеку к деду Кондратию за медком. Идти надо было километра полтора по лесному бездорожью. Шёл я прогулочным шагом, теперь некуда было спешить, работа закончилась, решение принято.