- А ты
проницателен, лысик, - усмехнулась, переводя заинтересованный взгляд на его
собеседника рядом с бело-синим SuzukiGSX-R600. – Не познакомишь?
Он загадочно улыбнулся.
- Конечно, наш
Романыч к вашим услугам, мисс, - торжественно представили мне незнакомца,
таинственно шевеля бровями. – А это наше рыжее солнце…, - и широкая такая
улыбка с тихим продолжением: – Забыл, как зовут…
Но я не смутилась.
- А я не говорила,
- и довольно ухмыльнулась, протягивая руку Романычу. –Маргарита, можно Рита.
- Рад знакомству,
- отозвался симпатичный брюнет с взъерошенными волосами и светло-серыми
глазами. – Роман, но иногда можно и просто Рома.
- Даже так? –
иронично вскинула бровь. – И как часто бывают столь манимые моменты этого
самого «иногда»?
- Каждый раз,
когда становлюсь добрым, - расплылся в улыбке этот засекреченный тип.
- Наверное, это
происходит только ночью, - тут же выдвинула теорию, задумчиво кивая головой.
- И что там
по-твоему такого происходит? – на его довольном личике появилась усмешка.
Кажется, я нарвалась на извращенца…
- Спишь зубами к
стенке, разумеется, - беззаботно отозвалась в ответ, пожимая плечами.
И тут кто-то заржал. Не сговариваясь с
Романом мы одновременно в удивленном недоумении уставились на хохочущего
Алекса.
- Я с вас балдею,
- выдавил он, когда наши взгляды стали многообещающе кровожадны. – Не успели
познакомиться, а уже цапаетесь как пара на пенсии.
- У тебя странное
представление о парах пенсионного возраста, - оправданно возмутилась, хмуро
смотря на не перестающего смеяться приятеля.
До девяти лет я прожила у дедушки с
бабушкой и ничего подобного между ними не было, ничего больше ворчания. Молодые
родители, наверное, гораздо чаще выражают взаимное неудовольствие. Хотя откуда бы
мне знать? Моих родителей лишили всех прав на меня, когда мне не было и двух.
По моим скромным познаниям отец, кажется, слишком много пил. Маму я не помнила
вовсе и, думается мне, она не стремилась уделять внимание своему ребёнку.
Приютившие меня бабушка и дедушка не распространялись на эту тему. Но что самое
важное и, пожалуй, обидное - никто из моих так называемых родителей не
настаивал на своей дочери, а потому меня беспрепятственно отправили к родным по
папиной линии. Правда, через семь лет, со смертью бабушки, моя счастливая жизнь
резко оборвалась, и мне снова поменяли дом. Вот только на этот раз всё было
куда хуже. Детки в детских домах очень своенравны.