– Ну, может, и не всего… – бормочет сержант Венцель достаточно громко для того, чтобы все расслышали его слова.
– В каком смысле? – спрашиваю я.
– В том смысле, что это такое долгое путешествие… Сомнительно, что все мы сможем добраться до Венеции и обратно…
– Morituri te salutant! – восклицает Карл, вскакивая и выбрасывая руку в пародии на нацистское приветствие.
Идущие на смерть приветствуют тебя.
Я смотрю на стены за спиной этих людей. Краски фресок в полутьме кажутся бледными и землистыми. Апостол с нимбом воздел руки в молитве. Разрушенная вековой сыростью надпись у его ног неразборчива. От сырости же растеклась красная краска губ святого, превратив его тем самым в злобное создание, в демона с перепачканным кровью ртом.
Я вздрагиваю.
– Выпейте глоточек, святой отец, – ухмыляется Карл, протягивая мне кружку, из которой несет убийственным картофельным самогоном, единственным доступным здесь алкогольным напитком массового потребления.
– Несмотря на официальный запрет, некоторые пытались перегонять и грибы. Говорят, результаты иногда были… своеобразны, как сказал бы Егор. Верно, Ег? Ты понимаешь о чем, я, да? Егор видит призраков, – с притворным жеманством шепчет он мне на ухо. Его дыхание воняет, как ликеро-водочный завод. – Егор слышит призраков…
– Спасибо, я не пью, – отвечаю я, возможно, слишком поспешно.
– Как? С таким именем, и не пьете? Ну ничего себе!
– Простите, в каком смысле «с таким именем»?
– Джон Дэниэлс. Разве в Америке уменьшительное от Джон – не Джек? Выходит, вы Джек Дэниэлс! Отец Джек Дэниэлс, как знаменитое виски!
Мне стоило бы поправить его. Сказать, что Джек Дэниэлс – не «оно», а «он», американский виски, и что это совсем другое дело. Но я предпочитаю улыбнуться его игре слов, соврать и повторить, что не пью. Не зная, что это прозвище я буду носить до самого конца путешествия.
– Хватит болтать, ребятки, – отрезает Дюран. – Об этой миссии вы уже знаете все, что вам следует знать, так что не будем терять времени. Вот это гражданский, которого мы должны сопроводить к цели и назад. Точка. Познакомиться с ним поближе вы успеете во время пути. Вопросы есть?
Один из итальянцев, имя которого я уже забыл, поднимает руку, как ученик на школьной скамье.
– Можешь говорить, Марко.
– Я хотел бы только узнать, предусмотрены ли боевые? Я о надбавке.