Едва осела пыль и перестали шуметь охладители двигателей коскара, проявились и звуки: в близких зарослях кто-то громко икал, квакал, злобно чирикал, скрипел, словно как-то несмазанный механизм, и омерзительно верещал, создавая невероятную какофонию. От всего этого стало как-то не по себе. Виктория, как любой житель давно и целиком освоенной, перестроенной под нужды людей планеты, к дикой природе относилась сложно. С одной стороны, восторженно изучала ее как ученый-биолог, а с другой… С другой — вот сейчас, стоя на практически необжитой планете, населенной тысячами видов самых разных и, главное, опасных существ, она чувствовала себя до крайности неуютно.
Медведи синхронно развернулись в одну сторону, и Виктория, невольно насторожившись, посмотрела туда же. И сразу увидела то, что раньше не заметила. Здесь, с этой стороны посадочной площадки, с настойчивостью леса явно боролись, периодически вырубая охочие до свободного пространства ветви и ползучие лианы. Но жирная, богатая растительность все равно победительно напирала, затягивая просеку, уводящую с посадочной площадки куда-то в глубины леса — из-за этого Виктория ее, наверно, и не заметила сразу.
Но медведи смотрели именно в сторону этой расчищенной тропы и оказались правы: вскоре и Виктория услышала приближающиеся человеческие голоса.
Кто-то совершенно точно шел их встречать. И это тоже было очень странно: никаких тебе звуков двигателей наземных машин или свиста флаеров. Встречающие именно что шли — пешком, через живущий своей, похоже, никак с присутствием людей не связанной жизнью лес, болтая по дороге и смеясь…
Буквально через пару минут стало ясно, что «делегация» встречающих состоит из двух медведей, высоченного светловолосого мужчины и коротко стриженой брюнетистой женщины, которую Виктория сначала и вовсе приняла за юношу из-за короткой стрижки и худощавой фигуры.
Мужчина показался знакомым. Виктория прищурилась… и узнала: Макс Хорн. Один из тех модификантов с Ям, которым удалось помочь покинуть планету. Значит, у него все получилось. Значит, парень и сам спасся, и медведей своих вывезти смог. На сердце потеплело. Но еще приятнее стало после того, как завидевший собратьев и незнакомых людей Потеряшка (не планета, а медведь) подошел и встал рядом, по-прежнему втягивая воздух широким носом и порыкивая предупреждающе — видимо, защищая «своего человека». Виктория подняла руку, положила ее зверю на холку и успокаивающе почесала его, запуская пальцы в теплую шерсть.