— Ах так?! — он угрожающе навис надо мной, сверля тяжелым
взглядом. Ноздри его гневно раздувались, и желваки ходили на
скулах, не предвещая ничего хорошего.
А мне вдруг стало очень страшно. Каким бы вспыльчивым ни был
Эйдан, раньше я всегда была уверена, что меня он не тронет, никогда
не обидит, ведь за ним я, как за каменной стеной. Но больше к нему
доверия не было. Передо мной теперь словно незнакомец стоял. Все,
во что я верила, разлетелось в один миг, будто карточный домик. И
наша любовь оказалась лишь миражом.
— Что ж, — произнес он наконец после недолгой паузы. — Раз тебе
так хочется поиграть в самостоятельность, Лита, то будь по-твоему.
Добро пожаловать в Академию Черного Ворона. А знаешь, может, это
даже и к лучшему. По крайней мере, здесь я смогу за тобой
приглядывать. — Он повернулся к декану: — Поселите ее в отдельную
комнату, леди Ирида. И проследите за тем, чтобы все узнали, что она
моя жена.
Я поджала губы от досады. Ну вот… Сама себя перехитрила,
выходит. Уж рядом с ним мне точно не хотелось находиться. Видеть
его каждый день рядом с этой… Кэтрин. Ненавижу!
Когда-то я мечтала поступить в эту академию, и Эйдан об этом
знал. Но продолжал убеждать, что дома мне будет безопаснее, ведь
здесь слишком много магов, которые обязательно попытаются отнять
меня у него, если узнают, что я фея. И способы их мне точно не
понравятся. Ведь феями в этом мире называли попаданок из других
миров.
Наша сила особенная, а магия уникальна. Но нас очень мало, а
потому местные законы нас никак не защищают. Долгие годы маги
отлавливали ничего не ведающих фей и присваивали себе нашу силу.
Сами же феи чаще всего погибали в процессе.
Я обрадовалась, когда поняла, насколько сильно мне повезло! Ведь
едва появившись в этом мире, я попала прямо к Эйдану. А у драконов
совсем другие законы и порядки. Однако лишь теперь осознала,
насколько они деспотичны, и радости больше нет места…
Но отступать уже поздно. Я не собиралась давать ему даже
малейшего повода позлорадствовать. Поэтому проглотила ком в горле и
упрямо вскинула голову.
Встретилась с его холодным, прожигающим насквозь взглядом и мне
вновь сделалось дурно от его непривычной отчужденности. Хотела
напоследок сказать какую-нибудь колкость, но нет. У меня больше нет
на это сил. Если сейчас открою рот, то точно расплачусь.