— О! Стася! — к нам подбегает Петька, подхватывает меня и кружит.
— Привет, — целую его в щеку, но вдруг губы словно обжигает.
— Ауч! — парень отстраняется, — ты чего жжешься?
— Наверное, статическое электричество, — отмазываюсь, отходя на безопасное расстояние.
После появления метки я больше не могу быть близка ни с кем, кроме истинного.
— Я соскучился. Давай сходим на свиданку! — мурчит он.
Метка тут же начинает сильно жечь кожу. Так сильно, что я стискиваю зубы. Стараюсь улыбаться, чтобы не спалиться.
— Я подумаю. Ну так что, Влад? Можно ей как-то помочь?
— Кому? — Петька хватает эклер, запихивает в рот.
А мне вдруг всё в нем начинает казаться ужасным. Он хилый, невнимательный, порой грубый. Еще и эта история с ножом и ложными данными на задании. Да что со мной такое?!
— Подруге. У Стаськиной подружки беда случилась. Метка истинной пары. Еще и с двумя волками.
Петя фыркает.
— Может, сразу ее устраним?
— Что? О чем ты?! — восклицаю, — мою подругу устранять нельзя!
— Ну как... — он задумчиво чешет подбородок, — это всё считай. Они с ней спариваться будут, пока не залетит. А как родит, так всё равно помрет. Так зачем плодить волков?
— Согласен, — хмыкает Влад, — но если это влиятельные кланы, то за истинную пару они могут начать войну. А босс только начал налаживать мирные связи. Все уже устали воевать. И они, и мы.
— Тем более! Наследники влиятельных кланов? Это же пиздец! — брюзжит Петька.
У меня от их рассуждений мороз по коже.
— Неужели ей никак нельзя помочь? — умоляюще стону.
— Ну а как? Метку не стереть, не вывести. Это тебе не татуха. — Петька принимается за второй эклер, а я на грани обморока, — ты же сама всё знаешь.
— А если к друидам обратиться? — спрашивает Влад, — говорят, они владеют запретными знаниями в этой области. Истинность сложно изучать, она эфемерна.
— А вот угроза, что кланы будут размножаться, вполне себе реальна, — рычит мой парень.
— Блин.
— Придумаем что-нибудь, не волнуйся. Люди очень редко становятся носителями метки. Лишь девушки с лучшей фертильностью.
— Час от часу не легче, — стону.
— Ты так переживаешь, будто это у тебя метка, — ржет Петька.