Не давая отдышаться, «босс» хватанул
со стойки проржавевший фламберг и рванул вперёд. К этому времени у
меня уже имелся небольшой опыт противостояния противнику с
двуручным мечом, хотя разница в скорости между безголовым рыцарем и
оборотнем была кардинальной. Один из его выпадов оказался слишком
быстрым и точным – я лишь успел дёрнуться, чтобы огромный клинок не
проткнул мне солнечное сплетение, но скользящей раны на боку не
избежал. Кровь быстро пропитала рубашку, а вот боли я не
чувствовал, лишь лёгкий дискомфорт, и неприятную тяжесть в районе
раны. Не давая врагу закрепить успех, я повторил трюк с подсечкой,
опробованный в предыдущем зале. Оборотень растянулся на полу,
потеряв фламберг, но тут же вскочил и снова отпрыгнул, увернувшись
от добивающего удара.
Невозможно сказать точно, сколько
продолжалось это безумие. Пожалуй, не меньше получаса, а то и
дольше – и за это время на мне успели опробовать десятка два разных
видов оружия, разной степени негодности. Возможно, только это меня
и спасало, ведь попадись оборотню в лапы рабочий экземпляр, он бы
располосовал меня им гораздо быстрее. Последним, к чему он
примерился, была огромная пика в дальнем углу, на вид сохранившаяся
вполне неплохо. Но на данном этапе мы оба были изранены, и здорово
потеряли в скорости. Разгадав его намерение, я бросился наперерез и
нанёс сокрушительный рубящий удар топором алебарды в район колена.
Оборотень сложился, прокатившись по инерции вперёд, но всё ещё
продолжая тянуться к новому оружию. Не дотянулся – алебарда
пронзила его насквозь, пришпилив к шкафу у стены, почти в той же
манере, в которой пришпилила меня в прошлом походе.
Как ни странно, «босс» не торопился
рассыпаться в прах и делиться со мной бледным пламенем. В
измученных глазах вдруг проступило выражение осмысленности,
узнавания и даже… жалости? Но оно там продержалось не больше пары
секунд – поскольку луна, на время скрывшаяся за тучами, вернулась и
вновь залила комнату призрачным светом.
Глаза оборотня вновь помутнели,
наливаясь бешенством. К своему ужасу, я наблюдал, как его раны
затягиваются одна за другой, быстро и бесследно. В следующий миг он
вырвал алебарду из груди, а заодно из моих рук, и отшвырнул в
сторону. У меня не оставалось сил бежать, чтобы поднять оружие, так
что я просто стоял и смотрел, как враг неторопливо берёт
облюбованную ранее пику и наносит удар со скоростью, которой не мог
похвастать даже в начале боя.