Он быстро чмокает меня в живот и проскальзывает между мной и дверным косяком.
Я следом за ним возвращаюсь в квартиру.
- Ой, здравствуйте, – смущённо тянет Никита, сильнее обычного сглатывая звуки от волнения.
Делает шаг назад, неотрывно глядя исподлобья на Небесного, что чужак в нашем доме.
Дедушка тоже больше никуда не торопится. В его глазах плещется штормом волнение за внука и его судьбу.
Сын же спиной упирается в меня в поиске привычной защиты. Кладу руки на его подрагивающие плечики и успокаивающе пожимаю. Кидаю короткий предупреждающий взгляд в сторону бывшего, чтобы даже не смел выступать с речью первым. Я сама решу, когда и как сообщить сыну о возрождении его отца.
- Малыш, это Иван. Мой давний знакомый.
Решаю, что для первого раза этого будет достаточно.
- А это Никита, – продолжаю знакомство и мой голос на удивление ровной и спокойный, хотя внутри все органы разом в холодец превратились – нечто тщательно их там перемололо и заморозило.
Сын же, не чувствуя моего волнения, отлипает от моих ног и более открыто смотрит на своего отца. Вспоминая о правилах, тянет ладошку для рукопожатия, пока другой рукой ещё крепче прижимает к телу мягкую игрушку.
- Ну, привет, Никит.
Небесный своей лапой осторожно пожимает крохотные пальчики сына и не отпускает. Я перестаю дышать.
- Давай знакомиться! – с лёгкой улыбкой продолжает он. – Я твой папа.