Да-да. Чувак специально астигматизмом себе ухудшил близорукость — всё, ради свидания с нашей звездой.
Прелестный женский коллектив...
Не полностью женский, конечно.
Наш главный врач — мужчина, но он также, как и несколько урологов и хирургов уже перешёл рубикон привлекательности и более не представляет интереса для женской половины сотрудников.
Позволяю себе чуть задержать начало приема, чтобы выдохнуть.
Надеюсь, Семёнова не напишет в моей карточке наличие подкожного клеща на ресницах? С этой гадюки станется…
Ладно, выдыхаем!
Милая улыбка, вежливое обращение к пациентам, послушать о бедах и внуках, и звание «Лучший врач клиники» будет в моих ласковых ручках.
День проходит на удивление мирно, и даже Верочка ставит отметку «здорова» в моей медкарте. Возвращаю коллеге свое алаверды: небольшую тахикардию и повышенное давление спишем на ожидание свидания с бизнесменом в очках.
— Войдите! — а вот и вторая волна наших привалила…
Как раз час до окончания рабочего дня. Подгадали, блин.
— Здравствуйте, я ваш новый травматолог — Кадиров Рамис Булатович. А вы Натали Рихтер? — глубокий мужской голос заставляет меня оторваться от компьютера. — Простите, но мне не сказали вашего отчества, — улыбается незнакомец, не сводя с меня заинтересованного взгляда.
— Просто Натали, — сдержанно улыбаюсь, а внутри аж колбасит.
Какой… здоровый… травматолог. Сначала весь дверной проём заполонил, а потом и мой кабинет захватил.
Коротко стриженный, с грубоватой челюстью и кучей проработанных мышц. Мой взбодрившийся мозг запоминает его какими-то кусками, отдельными частями тела.
Крупные ладони с длинными пальцами — личный фетиш. Люблю красивые руки…
— Так даже лучше, — продолжает он, улыбаясь. — Рамис, будем знакомы.
Признаться, когда я вкладывала свою ладонь в его раскрытую, то никак не ожидала обжечься. У мужчины синяя форма с коротким рукавом, а руки горячие, как одеяло с подогревом… да он весь, как одеяло! Такой сверху ляжет и…
Чёрт!
— Взаимно. — Бешусь от того, что приходится контролировать свой голос.
— Мне неловко, что отрываю под конец рабочего дня, но Станислав Ильич отправил к вам, а милая старушка в коридоре, меня пропустила, не желая ничего слушать.
Еще бы… такого самца грех не пропустить.
Вот Семёнова-то обрадуется! Новая кровь — молодая и горячая.