Ярси глухо
застонал, рука мгновенно онемела, он перехватил выскальзывающий из
пальцев меч левой рукой, и ткнул себе за спину. Оборотень дёрнулся
и взвыл, но зубов не разжал, лишь яростно замотал головой, разрывая
его плечо огромными клыками.
В ногу
сразу впились чьи-то зубы, он физически почувствовал, как
окончательно исчезает защитный купол, потом его дёрнули, пытаясь
стащить с седла. Оборотень навалился всей тяжестью на его спину,
пригибая к шее коня, заставляя упасть.
– Сдохни,
тварь, – Ярси из последних сил воткнул меч в почти придавившее его
неподъёмное тело нежити. Воткнул глубоко, по самую рукоять, и
почувствовал, как меч выворачивается из его пальцев, когда
оборотень мёртвым начал падать на землю. Конь неожиданно захрапел и
встал на дыбы. Ярси схватился здоровой рукой за луку седла,
осознавая, что остался безоружным.
К
кровоточащей ране мгновенно припали чьи-то жадные губы, его
задёргали со всех сторон, впиваясь зубами в ещё живое тело. Ярси
закрыл глаза, это не могло продолжаться вечно....
Он не сразу понял, что его тело больше не терзают ничьи
клыки, боль накатывала горячими волнами и мутила рассудок. Лишь
каким-то краем сознания он отметил, что стало очень тихо и пусто.
Пусто в самом пространстве, словно нечто поглотило эту часть леса,
отодвинув весь остальной мир за пределы неведомого. И ещё здесь
поселился страх, страх и ужас тех, кто только что были хозяевами. У
него закружилась голова, он чувствовал их тоску и безнадежность, их
боль, что была пронесена через века…
Чья-то рука
поддержала его в седле, не дала упасть. Его конь сдвинулся с места
и куда-то зашагал, потом скорость увеличилась. Ярси пришлось
приложить огромные усилия, чтобы только не очутиться на земле. Он
не понимал, что происходит, но ему уже было все равно. Его
единственным желанием было, чтобы эта ночь наконец-то
закончилась.
***
Сон, просто
ночной кошмар, не больше. Его глаза были закрыты, но даже сквозь
веки он чувствовал яркие лучи солнца, бьющие в лицо. Кожи ласково
касался тёплый ветерок, ноздри улавливали запах травы и каких-то
луговых цветов, до слуха доносилось беззаботное щебетание
птиц.
Глаза не
хотелось открывать, веки оказались очень тяжёлыми. Он с трудом их
приподнял и тут же повернул голову набок, спасаясь от солнечных
лучей. Перед лицом заколыхались стебли травы, защекотали кожу. Было
на удивление хорошо и мирно, особенно после того кошмара, что
приснился ночью.