— В курсе, занимаюсь этим вопросом, — когда Володя потянул
сигарету ко рту я хлестким ударом выбил её из его руки, — а ты
заканчивай страдать хренью, иначе вызову тебя на дуэль.
Долгорукий было вскинулся, но быстро успокоился, и найдя
ближайшую урну, выкинул пачку.
— Ты и правда собираешься за Машей? — парень робко улыбнулся, —
если я могу хоть чем-то тебе помочь, то скажи, она мне тоже друг, и
я готов сделать всё чтобы её найти.
— Не переживай, если понадобится помощь я тебе скажу, — я
усмехнулся, — главное чтобы помощь не нужна была тебе.
— Знаешь, Феликс, больше всего я боюсь того, что её больше нет в
живых, — Долгорукий снова помрачнел, — и что будет просто
поздно.
Я поморщился. Он по сути только что высказал мои мысли, которые
я гнал от себя куда подальше. Ведь Габриэль вполне мог меня обвести
вокруг пальцев. Тёмный он и есть тёмный, натура у него гнилая, а
лгать для него так же естественно как и дышать.
— А ты не думай об этом. Лучше скажи, ты можешь меня провести к
ней в комнату. Мне нужно там кое что посмотреть.
Володя кивнул и через десять минут мы уже были в комнате у
Нарышкиной. Я внимательно обследовал всё и в итоге нашел то, что
надо. Несколько волос, которые точно принадлежали Марии, и
небольшой платок с каплями крови. Вряд ли девушка будет хранить
чужую кровь, да и на платке были вышиты две буквы М и Н. А значит
это точно её платок.
— Всё, можно идти, всё что надо я нашёл, — развернувшись, я
вышел из комнаты под недоуменный взгляд Долгорукого.
***
Три часа
спустя.
Медичи справились неожиданно быстро. Правда мне пришлось вместе
с Адрианой ехать в ближайший город, никто бы не пустил взрослого
Медичи в штормовую крепость.
— Отец не смог приехать, но прислал дядю, — девушка внимательно
на меня посмотрела, — ты ведь хочешь найти ту девушку, кажется её
Мария зовут?
— Её самую, — я кивнул, — а что есть какие-то проблемы с
этим?
— Никаких проблем, — Адриана покачала головой, — просто мы можем
найти только живого человека. Если она мертва, то даже магия моей
семьи не поможет.
В этот момент я хотел было высказать ей всё что думаю о её роде,
но сдержался. В конце концов она мыслит логически, и если бы я не
относился к Марии так тепло, то скорее всего так же бы подумал.
— Она жива, — тихо ответил я, — лучше скажи как зовут твоего
дядю?