Мои мысли прерывает звонкий лай Арнольда и шум мотора. Неужели олигарх приехал? А что, тетя Уля права. Полчаса-то прошло. Не выпуская кружку из рук, иду во двор, открываю калитку. И точно. Мерседес стоит, а рядом… Рядом с ним парень. И я скажу что парень что надо. Высокий, широкоплечий, в черной футболке, солнечных очках, каких-то фенечках. На стиле, все как я люблю.
— Чем обязана? — закрываю за собой калитку и, прижавшись к ней спиной, делаю глоток кофе. Парень смотрит на меня поверх темных очков где-то полминуты, затем произносит:
— Так это ты теперь ворожишь и на людей порчу насылаешь?
Вот же хам.
— И ворожу, и порчу, — киваю. Могла бы и тебя испортить, если бы вел себя прилично. — Что надо?
— Я пришел напомнить, что Бог есть. И сегодня, между прочим, Благовещение, так что самое время подумать о душе. А ты еще девушка молодая, так что у тебя есть время и возможность покаяться.
— Ты что, из секты «Свидетели Иеговы»?
— Я Евгений Парушин, а ты Ингеборга, так ведь?
Сразу видно человек из приличной семьи, в детстве водили к логопеду и заставляли учить скороговорки.
— Да, я. Ты-то что приперся?
— Мне передали что ты теперь вместо Серафимы Альбертовны, продолжаешь ее черное дело.
— Женя, быстрее, быстрее… Мне еще курей кормить. — на самом деле я понятия не имею когда и кого кормить, но слушать этого душнилу уже и не хочется.
— Ты должна снять проклятие с моего отца.
— Так он помер же, — пожимаю плечами, — Нет тела, нет дела.
— Ты это не придуривайся! Я вас знаю, — подходит ближе, и я невольно разглядываю его бицепсы под футболкой. Все-таки он мачо. Красивый мачо. Жаль что тупой. — Твоя бабушка прокляла не только отца, но и все потомство до седьмого колена.
И ведь верит.
— В чем прокляла?
— В самом важном!
Повисает пауза. Я смотрю на Женю после чего начинаю кивать:
— Я кажется начинаю догадываться. Импотенцию наслала?
Мое предположение вызывает эффект разорвавшийся бомбы. Мачо бледнеет, затем краснеет, после чего начинает орать:
— Ты что несешь! Какая импотенция? Ты с ума сошла?
А я, не дожидаясь пока мне прилетит от идиота, влетаю обратно на участок и запираю калитку. Арнольд с лаем бежит за мной.
— Ты куда? Эй!
Но я уже в доме, в обнимку с собакой, тихонько выглядываю в окно, надеясь что через забор Женя не полезет. Не зря его папу бабушка назвала местным дурачком. Тут что один, что второй… А ведь взрослые люди. И в такую чушь верят. Я не отрываясь смотрю на калитку, и тут вижу как через нее перелетает какой-то предмет. Кирпич? Но тогда бы в окно кинул. Дождавшись когда шум утихнет, я наконец выпускаю собаку из рук и аккуратно выхожу из дома.