Леонид, казалось, слушавший вполуха, оторвался от лицезрения моих бедер и пупка и взглянул на меня с укоризной. Я специально затронула денежный вопрос, чтобы понять, насколько он поглощен бельем. Как оказалось, не особо.
- Настя…
- Да? – я похлопала ресничками.
- Мы уже говорили об этом…
- И так и ни к чему не пришли. Ты поцелуем закрыл мне рот.
- Зачем тебе это? – взгляд вернулся к бедрам, чашечкам бюстье и пупку.
- Хочу знать, что способна своими знаниями зарабатывать.
- Замуж ты выходила ради этого?
Я покачала головой:
- Замуж я выходила, чтобы быть уверенной в своем светлом будущем. Но в том, бывшем мире я так и не смогла реализовать себя ни в чем. Мне хочется сделать это здесь.
Взгляд Леонида переместился с чашечек на мое лицо. В его глазах я прочитала: «Вот дурында, делать ей больше нечего». Соблазнение однозначно не удалось. Мужа вопросы репутации, личной и семейной, волновали больше, чем мое наполовину раздетое тело.
- Мне одеваться? – обиженно спросила я. Вот так стараешься, стараешься, хочешь быть привлекательной в глазах супруга. А он… Обидно, хоть плачь!
- Зачем? – не понял Леонид.
- Ну… Белье на тебя впечатления не произвело… Значит, тебе не интересно смотреть на мое тело…
- Кто тебе сказал такую глупость?
- Ты. Ты не сделал и шага, чтобы приблизиться ко мне… Ты…
Приблизился. Быстро и практически незаметно для меня. Обнял, привлек к себе, впился в мои губы своими. Целовались мы то ли несколько секунд, то ли несколько столетий. Наконец, когда стало не хватать воздуха, Леонид отодвинулся от меня и, выравнивая дыхание, насмешливо спросил:
- То есть тебе и в голову не пришло, что я внимательно рассматривал твой, гм, наряд?
Не пришло. Да и зачем рассматривать? Наряд должен соблазнять, а не служить экспонатом музея.
Следующие минут двадцать Леонид доказывал мне, что наряд его соблазнил. Доказывал упорно, с примерами. Я получила удовольствие от «доказательств», но в действие нижнего белья не поверила. Тут, скорее, «виноват» был нрав Леонида. Постельных игр ему хотелось каждый день. А в белье или без будет партнерша, моего супруга уже не интересовало.
Гобелены, как и нужное мне сырье, прибыли через неделю. Мастерицы постарались на славу. Невооруженным взглядом были видны все мельчайшие детали, как то: корзина для стирки белья в сцене стирки у ручья, ткацкий станок этого мира в сцене изготовления подобных гобеленов, нитки и рулоны ткани в сцене создания свадебного платья. Все сделано качественно, на совесть. Я смотрела и не могла оторваться. Вот она, повседневная жизнь условного Средневековья: сгорбленные спины работниц, их усталый взгляд, малолетние помощники у ручья, стиравшие сами или помогавшие матерям, юные повара, резавшие овощи для свадебного пира.