Мама сходила по отцу с ума. Закрывала глаза на все его проступки. Прощала ему пьянство, безделье и даже измены, которые с того случая стали случаться на регулярной основе.
Я была ещё ребёнком, но хорошо помню их нескончаемые ссоры, ор, от которого у меня закладывало уши, драки и звонкое битьё посуды.
Однажды папа ушёл, громко хлопнув дверью, и больше не вернулся.
Мне было десять. И это был последний раз, когда я видела своего отца. При разводе мама забрала у него всё! Квартиру, машину и опеку над единственной дочерью. Годами позже из разговоров матери с подругами я узнала, что отец переехал в другой город, спился и умер от пневмонии, бичуя на улице.
Но мама долго не горевала. Через полгода после развода она вновь облачилась в свадебное платье и позволила очередному кобелю надеть кольцо на её безымянный палец.
Мой отчим Виталий Викторович — именно так я его и называю, потому что сказать ему “папа” у меня просто не поворачивается язык — оказался истинным злом во плоти.
Мама вообще всегда выбирала себе однотипных мужчин: неудачников и слюнтяев, которые нуждались в её постоянной опеке.
— Если мужчину окружить заботой и лаской, то он превратится в идеального мужа, — повторяла она мудрые слова бабушки.
Виталий переехал жить в нашу квартиру вместе со своим сыном Артуром. Овдовев, отчим какое-то время был отцом одиночкой. Знакомство с моей мамой стало для него подарком судьбы.
Никогда не забуду наше первое знакомство.
Виталий и Артур выглядели такими тощими и неопрятными, словно вышли из пещеры, где целый год голодали и толком жизни не видели. Но уже буквально через месяц под маминым крылом оба похорошели и с видом хозяев устроились на диване в зале. А наши с ними отношения перешли на уровень «принеси-подай и замолкни, мелкая, телек не слышно!».
Я всегда была маленькой. Худая палка с огромными круглыми очками и небрежно собранным хвостом. Стеснительная, замкнутая в себе, с целой горой комплексов. Друзей у меня было мало, да и те общались лишь для того, чтобы регулярно списывать готовую домашку.
С Артуром у нас разница в возрасте всего три года. Помню, когда он начал жить с нами, я, тогда ещё наивный подросток, летающий в розовых грёзах, влюбилась в сводного брата по уши. Слюни пускала, тайком глядя на его фотографии. Воровала его грязные футболки, чтобы спать в них, наслаждаясь запахом своего идола.