- Нет-нет, ты неправильно меня понял! Он всего лишь юрист,
компания принадлежит другим людям.
- Может...
- Коля, прости, но я не могу подвести папу. Ему с большим трудом
удалось уговорить своего босса дать мне возможность поработать там
в летние каникулы.
- Ну да, семья - это важно, - безжизненно произнёс я, поняв, что
не смогу изменить её решения. - Мне очень больно от того, что ты,
вот так, покидаешь меня...
Мои руки крепко обхватили Свету за талию и притянули её ко
мне.
- ... Но я, здравомыслящий человек, и вполне отдаю себе отчёт,
что не имею права заставлять тебя остаться здесь со мной на всё
лето, - моё лицо уткнулось в её грудь.
- Милый, ты можешь полететь со мной, если хочешь.
- И что я там буду делать, пока ты ходишь на свою практику? -
мои губы изогнулись в грустной улыбке. - Кстати, я так и не
поинтересовался у тебя, из какого города ты сюда прилетела?
- Прилетела я сюда из Москвы, кстати, на одном рейсе с
тобой.
- Это я помню, но меня сейчас больше интересует твой родной
город. Ты вроде упоминала Восточную Сибирь, я прав?
- Прав, я живу в Красноярске.
- Ого, это же абсолютно на другом конце страны, туда даже на
самолёте полдня добираться надо.
- Шесть-семь часов примерно, - кивнула Светлана.
- Это полная засада... - я ещё крепче прижался к её телу, будто
боясь потерять. - Слушай, а ты случайно не хочешь сменить свой ВУЗ?
У моего деда наверняка есть знакомые, которые могут устроить тебе
перевод в тот же Севастополь, к примеру.
- Коля, у меня там семья, - Света провела рукой по моим волосам.
- Мама, папа, и младшая сестрёнка. Я не могу их оставить.
Из прихожей раздался тихий переливчатый звук, оповещающий о
прибытии лифта с нашим завтраком.
- Пойдём, поедим, - я поднялся с кровати, натягивая на себя
чистые шорты и футболку. - Продолжим наш разговор после того, как
подкрепимся.
***
Рейс Светланы вылетел из Красногорска в пять часов вечера.
Я проводил её до городского аэропорта на такси, всё ещё в душе
не веря, что наша история любви закончится, вот так... По сути,
даже не успев начаться.
Перед вылетом она пообещала, что будет ежедневно звонить и
писать мне. Я рассеянно кивал на это головой, как игрушечный
болванчик, и говорил, что тоже буду ей звонить.
Но боль, поселившаяся глубоко в сердце, становилась всё сильней
и сильней.