— Вершить судьбы – высшая степень власти, — ухмыляется Арон.
— У тебя есть другие варианты? Или ты хочешь сноху-проститутку?! — начинаю злиться.
— Нет, все правильно. Все правильно, Мир. Но так выходит, что ты являешься вершителем его судьбы. На одной девушке женился, вторую хочешь задавить… Забавно выходит.
— Ничего забавного не вижу, — холодно отзываюсь я, смотря, как город заливает проливной дождь. — Так выходит… обострять отношения с братом я не хочу. Помнишь, как он в детстве ногу себе распорол, а мы до последнего пытались скрыть это от родителей, потому что не уследили за ним? В больницу его сами повезли.
— Помню…
— Так вот, незадолго до смерти, в этом самом кабинете отец просил меня присматривать за Платоном, направлять, а когда выучится – втянуть его в компанию. Я не придал этому значения, поскольку не полагал, что отец так быстро нас покинет…
Слышу, как Арон поднимается с кресла и подходит ко мне, тоже всматриваясь в окно.
— У каждого должен быть свой опыт. Это закаляет характер. Так что все правильно, пусть учится принимать потери и учится бороться, в первую очередь с собой и своими разочарованиями. Я присмотрю за ним, Мир.
Киваю, где-то он прав. Арон щелкает зажигалкой, прикуривая сигарету.
— Вон из моего кабинета! — отмахиваюсь от дыма.
— С удовольствием, пойду устрою охране внеплановые учения, — ухмыляется брат и идет на выход. Внеплановыми учениями Арон называет небольшую диверсию, которую сам же и устраивает, а потом наблюдает, как охрана с ней справляется.
— Зачетная задница, — вдруг произносит он. Оборачиваюсь и вижу, как в кабинет входит Ника. На ней кожаные штаны в обтяжку, шпильки, белая блузка, алые губы и строгая прическа. Ника чувствует тонкую грань между сексуальностью и вульгарностью и никогда ее не переходит.
— Язык откушу, — выдает ему Ника.
— Это был комплимент, если что, — смеется Арон. Ника цокает и захлопывает перед его носом дверь.
Сажусь назад в рабочее кресло, откидываюсь и наблюдаю, как Ника кидает сумочку на кожаный диван в зоне отдыха и проходится по кабинету. Молчим, осматривая друг друга.
Ника голодная, дышит глубоко, опуская взгляд на мои руки, на пальцы, играющие с ручкой. Мужские руки – ее фетиш. Поскольку я не разрешаю ей афишировать нашу связь, она выставляет в социальные сети фото только с моими руками и запястья с часами. Каждую нашу встречу она делала очередную порцию снимков – это своего рода ее стиль в «инсте». Моя ладонь на ее бедре в стрингах, или прикрывающая голую грудь, или мои руки на руле, или на ее ноге и еще много всего. Я разрешал ей играться. А сейчас она рассматривает мою правую руку, видимо, зависая на обручальном кольце.