— Уже собрались, барышня?
Высокий, усатый и толстый шаффер длинной темной перчаткой
неторопливо отряхивал снег с новых валенок.
Прямо на пол.
И смотрел так при этом брезгливо на старый паркет, словно ему
тот может испортить всю обувь. И щегольские штаны в мелкую
клеточку. И... целиком сразу шаффера всего: вместе с усами, волчьим
полушубком и шапкой на том же меху.
Поля поморщилась, но выговаривать не решилась.
Зачем?
— Как видите.
Натянуто улыбнулась, поправив косу. Шаффер окинул ее
неодобрительным взглядом и тут же скривился.
Простоволоса. Гола. Непотребство. Сразу видно,магичка.
Полина поежилась, тонкими пальчиками вцепившись в бархат нового
платья.
— Что раззявился?! — а вот её няня скромностью не страдала. И
тряпку держала в тяжелой руке угрожающе. — Вон отседа пошел, пся
усатая, жди на улице барышню! И лужу потри за собой!
Бросив тряпку под ноги шафферу, она руки в боки уперла,
решительно наступая на наглеца, превышающего ее в росте на локоть⁴,
не меньше. Тот дрогнул, ногой прижал к полу тряпку и аккуратненько
вытер следы.
— Пшел! — рявкнула нянюшка. — Жди, когда барышня выйти изволит.
Мужчина Поленьку полоснул нечитаемым взглядом и вышел.
— Может... мне все-таки шубу накинуть? — прошептала она,
содрогнувшись от звука громко захлопнувшейся двери.
— Еще чего, милая, — пожурила Афена. — Натягивать на подобную
красоту зайцев линялых и молью побитых? Ты — магесса! И право
имеешь. А то ишь... кажный дитятку будет суропить. Все, ступай.
Поля взглянула на нянюшку, но возразить не решилась. Да и права
была нянька.
Магесса...
Звучит даже странно. Не способна Полиночка стать этой самой
магессой. Нет в ней смелости никакой. Проще в заячьей шубке и
валенках или в старом капоре на вате и шапочке на завязках, чем
взгляды мозолить волшебной одеждой, согревающей и в морозы, и
распущенными волосами.
Видя ее нерешительность, нянюшка молча открыла створку старой
дубовой двери и легонько толкнула воспитанницу. Глядя внимательно
под ноги, Поля шагнула вперед.
Отчего же на сердце тревожно? Ровно так она сделала свой первый
шаг за широкие двери Смольного института, на одиннадцать лет
ставшего Поле когда-то и крепким застенком, и домом...
________________________________________________
¹ голодная — в последний день Рождественского поста, который
считается настолько строгим, что на Руси в это время даже к столу
не приближались. Что-либо съесть разрешалось только после первой
звезды, т.е. примерно в полночь.