Шансы выскользнуть из этой глубокой задницы у него только что
немного подросли.
«Долбанный Юрас, долбанный Кривой, долбанный Мёртвый…», — в
очередной раз ругнулся парень про себя, смотря только на дорогу
перед собой.
Нет, он не пойдёт туда, где его уже по всем прикидкам должны
ждать. Не доставит он им подобной радости.
Поправив сумку, Полозов невесомой тенью снова скользнул в
ближайший проулок, отчаянно фонящий эманациями фауны Мёртвого.
Если господа хотят поиграть в жмурки, кто он такой, чтобы им в
этом препятствовать?
Двумя неделями ранее.
Нормальное дорожное покрытие закончилось несколько часов назад,
но для широких колёс «Барса» это не представляло никакой проблемы.
Пароцикл шёл уверено, держа дорогу без заносов, несмотря на недавно
пролившийся дождь.
Удаляясь всё дальше от Светлореченска, Петя сознательно обогнул
Краевск по большой дуге, хотя изначально планировал там докупить
всё необходимое для долгого пути. Решение пришло спонтанно, но
своим ощущениям Пётр привык доверять.
Ну и решающим фактором для его принятия стало незнание того,
сколько именно форы предоставил им князь, его отец. Этого беглецам
сказать, увы, не успели.
Молодые люди старательно объезжали любые населённые пункты на их
пути, и пока им везло.
Те крохи еды, которую им раздобыли неудавшиеся грабители,
притащив в лавку Клина, закончились ещё на первом привале, а
каких-то запасов молодые люди не успели сделать, по известным
причинам.
Проблема хоть какой-то нормальной одежды для Алисы продолжала
оставаться открытой, но путников спасала относительная безлюдность
выбранного маршрута.
За всё время следования им повстречалась лишь один грузовой
паромобиль и допотопный пароцикл, который по внешнему виду доживал
свои последние дни, как и его пожилой владелец, проводивший их
нечитаемым сквозь заляпанные очки-гоглы, взглядом.
Накатанная грунтовка пролегала между раскинувшихся полей,
некоторые из которых, похоже, простаивали, судя по буйным зарослям
совершенно не сельскохозяйственных культур. Это было понятным даже
для Полозова, который в сельском хозяйстве понимал примерно столько
же, сколько и в вышивке крестиком — ровно ни черта.
Постепенно сбрасывая скорость, парень ни на секунду не прекращал
осматривать окрестности, стараясь не расслабляться. Тревога,
поселившаяся в груди, не желала отпускать парня, сдавливая липкими
холодными пальцами нутро, заставляя торопиться на тех участках
пути, где это только представлялось возможным.