— Максим сегодня допоздна опять?
— Наверно, — пожимаю плечами, — в последнее время если он приходит раньше, это практически праздник.
— Ну ничего, это пока что. Получит докторскую и заживете…
— Да толку от докторской, — вздыхаю, — На заработок она кардинально не влияет.
— И тебе не выйти…
— Не выйти. Пока Егорка не пересилит болезнь, никак. А на это нужно еще несколько лет.
— А твое вязание удается продать?
— Немного, — улыбаюсь, — в нем огромный плюс — можно работать руками, не глядя на спицы. Но всерьез я этим не занималась пока что, так, мелочь, чтобы чаще покупать вкусняшки.
— Да, с Егором сложно.
— Переживем, — и, продолжая обсуждать детей, мы идем к моему дому.
Мы все вместе поднимаемся на мой этаж, я вставляю ключ в замок, но квартира открыта. Значит кто-то внутри уже есть. Удивительно! Всего четыре, а Максим вернулся? Надавливаю на ручку, дверь распахивается, и мы все заваливаемся в прихожую. Я разуваюсь и иду первая в комнату, когда вижу по пути, в коридоре… Колготки? Или это чулки? Откуда? Черные, капроновые… В жизни таких не носила. Смотрю квадратными глазами, не понимая. И в эту секунду дверь нашей спальни открывается, и оттуда выплывает женщина, а точнее — девушка, блондинка, достаточно стройная, губастая и каким-то уродливо маленьким носом. Я не сразу понимаю что происходит. Глупо смотрю то на ее лицо, то на волосы, то на рубашку. Рубашку мужа! Которую я сама ему покупала недавно!
— Это ваши колготки? — касаюсь ногой лежащий предмет одежды.
— Мои, — губы-вареники растягиваются в улыбке, — а ты что так рано приперлась? Передумала сына к врачу вести, мамаша?
— Что? — касаюсь ладонью лба. До меня наконец-то начинает доходить…
Женя, которая стоит у меня за спиной, до сих пор молча, первая приходи в себя от шока и начинает просто орать, на ультразвуке:
— Ты что тут делаешь, ты, шаболда? Вика, да кто это такая? Нахрен пошла отсюда!
Тут же из комнаты вылетает муж, а девица прячется в спальню, видимо, опасаясь, что Женя устроит драку. Кстати она способна, даром что жена священника.
— Вика, угомони свою подружку-истеричку, она так орет, что соседи полицию вызовут!
Женя замолкает, теперь она стоит, скрестив руки на груди, злая, сжав губы. А я наконец нахожу в себе силы задавать риторические вопросы, на которые в общем-то и отвечать не надо. И так все ясно.