Он мог просто отключить Гекату от внешней подпитки энергии.
Энергоканалы девушки были крепко привязаны к этому потоку и она не
могла получать энергию другим способом. Но это гарантированно её
убьет. Или он этого не сделает, но тогда могут умереть вообще все
пользователи системы.
— Хреново-то как... — проворчал Гефест и рванул ворот брони на
шее, пытаясь вдохнуть поглубже. Стандартная броня не выдержала
подобного насилия. Воротник с хрустом оторвался и в руке генерала
осталась короткая металлическая полоса. Он пару секунд смотрел на
неё, а потом с отвращением отбросил в сторону. — Давай попробую ещё
раз.
— Это не имеет смысла, генерал, — покачал головой мальчишка. Он
прекрасно видел, что в показателях Гекаты ничего не изменилось.
Избыток кристаллического материала наглухо блокировал любые попытки
пробиться к сознанию девушки. Как она себя чувствовала, находясь в
плену собственного тела, оставалось только догадываться. Одно было
ясно точно — судя по показаниям датчиков, ей было очень и очень
больно. — Но вы можете попробовать. Мы ничего не теряем, кроме
небольшого количества вашей личной энергии.
Генерал подошёл к резервуару и положил руки на прозрачную
стенку. Попытка создать прямой канал связи или отправить обычное
сообщение в очередной раз провалились. Тогда Юра создал матрицу,
которой обычно подключали членов одного отряда к
командующему-Идеалу, и попытался дотянуться до тела Насти через
заряженный раствор. И это телу Гекаты не понравилось.
Часть наростов на коже Насти шевельнулась и изменила положение.
По всем экранам прошла волна искажений, говоривших о новом приступе
боли, который испытала Геката. Жидкость в резервуаре на мгновение
разошлась в стороны, образуя крохотный тоннель и матрица Гефеста
лопнула, а самого генерала отшвырнуло на пару метров.
— Долбанные каменюки! — поднимаясь с пола, с ненавистью взревел
Гефест. — Вот нахрена мы на это подписались? Она же умрет
сейчас!
— Остаток общего резерва два миллиона, — сообщил Ерма. Он
старался лишний раз не раздражать Юру и смотрел только на экран
перед собой. Настя знала, что этот процесс необратим. Откатить
изменения было невозможно. Гефест был очень близок к тому, чтобы
отключить Гекату и пытался найти хоть какие-то аргументы, чтобы
этого не делать.
— Твою мать!!! — дико заорал Гефест и от его крика дрогнули
стены. Ерма удивленно и недоверчиво смотрел на экран терминала и не
мог поверить своим глазам.