Олег покачал головой:
– Это не те ваксы, которых мы тут гоняем. Эти пришли с юга, как я понимаю, более цивилизованные.
– А какая разница?
– В принципе никакой. После нашего геноцида тут мало кто выжил, местность очистилась, а этих, я так понимаю, на юге люди метелят. Вот они и решили перебраться на новые земли. Будь мы слабыми, нас бы резать начали, а с сильными выгоднее дружить.
– Ну не знаю… – Клепа недоверчиво нахмурился. – Эта макака на меня смотрит как на зажаренного поросенка.
Вакс, ни слова не понимая из речи землян, очевидно, по их мимике и жестикуляции понимал немало, потому что поспешил добавить:
– Мы и вы никогда не дрались. Мы не были врагами, и мы станем друзьями. Один это мало. Два это больше. Вместе вся еда будет наша. И вокруг будем у всех еду воровать. Хорошо жить будем – и вы и мы. Это говорю я: Мур Гурликс Пожиратель Голов.
Олег мысленно порадовался, что его товарищи не сильны в местных языках и перевод имени дикаря не знают. Тщательно подбирая слова, он обратился к ваксу:
– Я тебя понял. Но мы и вы слишком разные. Моим друзьям, например, не нравится ваша привычка есть людей.
Мур Гурликс поспешно затараторил:
– Мой народ не пожирает все подряд! Мы не грязные вонючие пожиратели падали, что живут в пещерах. Мы только иногда едим печень и сердце сильного врага, когда этого требуют великие духи неба! Но ваши духи, спору нет, сильнее наших, и раз им это не нравится, то мы это делать не будем. Да и разве может такой пустяк омрачить нашу великую дружбу? Нам для друга не жалко ничего: можете даже наших женщин брать. Мы же друзья.
– Ну что? – не выдержал Клепа. – Что он там шепелявит?
– Да говорит, что они практически не людоеды. Только по субботам… иногда. И вообще уже считает, что мы лучшие друзья… баб своих нам предлагает.
– Мля, я счастлив, – возмутился Кабан.
– Я тоже, – поддержал друга Клепа и добавил: – Если этих тварей мыть неделю, а потом все сбрить, то, может, и поймем, где мужик, а где баба.
Олег вновь обратился к дикарю:
– А где твой народ?
Вакс неопределенно махнул рукой за спину:
– Там мои лучшие воины. Их мало. Дальше, за рекой, идет мой народ. Я пришел говорить с вами. Для этого не надо всех баб сюда тащить. Говорить с теми, кто на большой лодке, мы не смогли. Они не говорят, они метают стрелы. Пошли по вашим следам сюда.