— На завтра приготовь мою походную одежду. Я иду на изнанку.
— На изнанку? Опять? Зачем? — он снова схватился за сердце.
— Мне нужно решить кое-какие дела. Но ты не волнуйся, это
ненадолго. На несколько дней.
— А Степан Мефодьевич знает об этом? — осторожно спросил он.
— Конечно, — кивнул я, посмотрел на часы и направился в прихожую
одеваться.
Семен повздыхал, но больше не посмел возражать. Я надел
шерстяное пальто и направился к порталу. Здесь, на нулевом уровне,
тоже начиналось лето. Сильный ледяной ветер с гор утих, и
температура уже не опускалась ниже двадцати градусов.
Когда сел в машину, то подумал, что надо заскочить на рудник, а
то давно там не был. Поэтому первым делом велел отвезти к нему.
Клавдия Борисовна очень обрадовалась моему приезду и сразу же
повела показать новшества. Два дома, которые строили для наемных
работников, уже были готовы к эксплуатации. Остался только
незначительный косметический ремонт и можно заселять.
Остальные работы по ремонту дорог и домов тоже подходил к концу.
Узнав, что я приехал с проверкой, к нам тут же спешно пришел
прораб. Он подробно рассказал мне все, что они делали и назвал
примерную сумму, которую придется доплатить. Я похвалил за работу и
заверил, что обязательно заеду в строительную фирму и все оплачу.
Как оказалось, через неделю бригада уже приступает к новому
объекту, поэтому у нас они скоро закончат.
Затем мы с управляющей прошли в ее кабинет, где передо мной
легли все журналы с отчетами. Как она и говорила, добыча с каждым
днем росла. Я это и сам видел по расчетному счету, но здесь она
указывала результаты работы рудника каждый день. Я обратил
внимание, что только однажды количество добытых кристаллов упало
чуть ли не в два раза.
— Клавдия Борисовна, что произошло седьмого числа? — спросил я и
указал на ее же записи.
— Ничего особенного. Один из каторжников умер прямо за рулем
экскаватора. Машина продолжала ехать, поэтому рассыпала часть стены
и уронила вагонетки с макрами. Пришлось все собирать и укреплять
стену, — пояснила она.
Но мне одна фраза никак не давала покоя, поэтому я решил
уточнить.
— Вы сказали, «ничего страшного». Это про смерть каторжника или
то, что натворил экскаватор?
— Про каторжника, конечно же. Они мрут, как мухи. Я едва успеваю
запрашивать новых и оформлять.