Из дверей, держа
уставленный посудой поднос, выскочила Виттория, укоряя хозяина, что он не щадит
её красивых ножек, заставляя работать без продуха.
Бьянка по-доброму
усмехнулась. Привычная перепалка в маленькой местной кафещке в самом обычном старом
районе Ливорно.
На город опускался вечер. Площадь
у кафе заполнялась местными жителями и задержавшимися в квартале туристами,
уставшими от дневного зноя. Они
собирались небольшими группами, громко обсуждали последние новости. Женщины
судачили о соседях и непослушных детях. Мужчины спорили о политике и футболе. В
ожидании представления туристы занимали свободные места в кафе и пиццерии напротив.
Когда солнце пряталось за крышами
домов, маленькая площадь старого квартала превращалась в импровизированный
танцпол. Любительский оркестр утраивался неподалеку от кафе, и звуки музыки
перемешивались с вечерней прохладой, а местные жители демонстрировали свои
танцевальные способности.
Бьянка любила такие моменты, было
в них что-то такое, что невозможно передать словами. Безмятежность нежно
прикоснулась к хрупким плечам, укрывая
невесомым покрывалом.
Она правильно поступила, заглянув
к подруге после работы. Глупо сидеть в четырех стенах в ожидании звонка. От
кого? От мальчишки. Он забыл о ней, стоило выйти ему из клуба.
А она?
А она – влюблённая школьница — ни
больше, ни меньше. Не расставалась с телефоном. В ванной клала на туалетный столик; на кухне — на самое
видное место. Перед сном пристраивал у подушки и, ни в коем случае, на
прикроватную тумбочку, где до этого было его место. На работе постоянно выдёргивала
из маленького форменного передничка, а в кафе
то и дело поглядывала на экран, проверяя, не упустила ли она вызов, на
худой конец короткое сообщение.
На что надеялась? Бьянка и сама
себе не смогла объяснить. Как получилось у мальчишки проникнуть в её сердце, обосноваться
в мыслях. Синева его глаз не отпускала. Она прогоняла её, запрещала думать о
ней, но... Что же так задело её в нем? Наивность? Искренность? Застенчивость? Растерянность?
Она жалела Тео. Жалела богатого
наследника древнего аристократического рода, неискушенного юношу. А жалость для
женщины сродни любви.
Нееееееет. Бьянка тряхнула головой.
Нет. Нет. Никакой любви. Глупости.
Тогда почему она ждала звонка? От него.