Догадка, как смертельный выстрел
в сердце. «Сеньора Конти» собственной персоной. Как? Ну как она могла совершить
такую непростительную ошибку и согласиться на приглашение парня. Его родители,
конечно же, на летний сезон перебирались
на побережье. О встречи с ними не могло быть и речи. Глупая. Глупая
девчонка.
Ни в коем случае. Ни под каким
предлогом она не должна была соглашаться на побег из чертовой комнаты
гребанного клуба. И сейчас её выгонят с позором, так как она была уверена, оба
родителя Теодоро осведомлены об отведенной ей роли.
Бьянка суетливо оглянулась,
выискивая пути к отступлению – безрезультатно. Скамейка стояла на открытой
местности, и они с Тео были как на ладони, разве что роскошный куст, в
нескольких шагах от них, спасет, если она сейчас же поднимет свою задницу и
скроется за ним.
Бьянка бросила на подходящую
женщину затравленный взгляд. Поздно — хозяйка летней резиденции была всего в
шаге, и она уже видела её заинтересованный взгляд.
Девушка сжалась, мечтая оказаться
невидимкой или раствориться в аромате цветов.
Она дернула рукой, все же предпринимая отчаянную последнюю попытку
удрать, но парнишка крепче сжал её подрагивающие пальчики.
— Все хорошо, — успел шепнуть Тео
ни с того ни с сего испугавшейся подружке, до того, как на них обрушилось
наигранное негодование женщины.
— Теодоро, несносный мальчишка! —
восклицала приближающаяся к парочке сеньора. — Ты мало того не удосужился
предупредить о своем визите, так ещё и заявился с подружкой, — руки с длинными
узловатыми пальцами возмущенно взлетали вверх. — Вот оттаскаю тебя за уши как
прежде, в следующий раз неповадно будет издеваться над тетей Джу, — женщина
остановилась напротив парочки, уперев руки в больше бедра, её грудь высоко
вздымалась после торопливой пробежки. — Он ещё и улыбается, — укоризненно
покачала головой тетя Джу, растягивая большой рот в доброй улыбке.
Бьянка сидела почти, не дыша, она
старалась понять: почему мама Тео называет себя тетей. И значит, из этого
следует, что она не сеньора Конти, а тетя, но от этого легче девушке не стало.
Она продолжала вжиматься в скамейку, вцепившись мертвой хваткой в ладонь парня,
боясь взглянуть на женщину, разглядывала свои колени.
— Джульетта, прости, — Теодоро
поднялся, не отпуская руку подружки и свободной
обнимая тетю.