Пограничный пункт, в районе города
Пасо Каноас, я прошел в пять часов утра. Чиновник, сидящий за окном
небольшой будки, увидев мой мотороллер, произнес:
- Два доллара.
И едва я выдал ему требуемое, он тут
же поставил в мой паспорт штампик, и пожелал счастливого пути,
воровато оглядываясь и пряча, полученные от меня деньги в карман.
Заехав на ближайшую заправку, залил полный бак и добавил что можно
в канистру, и поехал дальше. Благодаря трем неделям, проведенным в
Сантьяго, я стал богаче еще на четыреста долларов. Учитывая, что за
один доллар здесь дают почти сотню Коста-Риканских Колонов, а литр
бензина для моего мотороллера стоит тринадцать сантимов, я
почувствовал себя вполне обеспеченным господином. И мое чувство
только подтвердилось, когда спустя пять минут, в какой-то
придорожной харчевне, меня накормили полноценным обедом, взяв с
меня всего семьдесят сантимов. И это неподалеку от пограничного
перехода. А как известно, в таких местах как переход через границу,
вокзал или аэропорт, цены всегда гораздо выше, чем в
других.
Все это радовало, но чем дальше я
продвигался вглубь страны, тем безрадостнее виделось мне мое
будущее, если я вдруг захочу здесь задержаться на более долгий
срок. Купленный в местном киоске путеводитель по стране, только
подтвердил мое предположение. Как оказалось, на данный момент в
стране не было обнаружено никаких полезных ископаемых, за
исключением разве что камня. Но искать место на каменоломне я точно
не стану. Исходя из этого все, что требовалось для экономики,
приходилось импортировать из других стран. В качестве экспорта же
за границу ежедневно уходили десятки, а то сотни тонн фруктов,
овощей, кофе, какао, злаков и прочей сельскохозяйственной
продукции. Получалось, что фактически вся страна занимается только
тем, что выращивает все, что только возможно и живет за счет этого.
С одной стороны, это может кого-то и радовало. Чистый воздух, не
загаженный выхлопами заводских труб, тихая мирная сельская жизнь,
не обремененная большими заботами, потому как здесь растет все, что
только возможно вырастить, а благодаря идеальной погоде и умеренным
осадкам, в год снимается по два урожая.
Вот только мне совершенно не улыбается
всю жизнь в виде буквы «Г» проводить в поле, то засевая участок, то
пропалывая в нем сорняки, а то и убирая урожай. Возможно, в этом и
есть некая привлекательность, но она точно не для меня.
Вспоминается рассказ одного моего знакомого из прошлой жизни.
Человек, проживший всю жизнь до тридцати лет в городе, захотел
окунуться в сельскую пастораль. Купил домик в деревне, завел себе
огородик, поросяток, овечек, уточек, курочек и… уже через полгода
проклял все на свете. Это со стороны кажется, что там все тихо,
мирно. Протянешь руку – сорвешь яблочко и съешь. Захочешь что-то
посущественнее – достанешь из-под курочки яичко и пожаришь.
Оказалось, все совсем иначе. Мясо в деревне едят либо по
праздникам, либо зимой, когда закалывают поросеночка. Курочку тоже,
толи зарубить съесть, толи оставить и взять с нее яичко. В
магазине, разумеется, продают и мясо и все остальное. Только для
этого нужно еще где-то работать. Вот и получается, что если в
городе он просыпался за полчаса до выхода из дома, спокойно
завтракал и не торопясь шел на работу. То в деревне приходилось
вставать в четыре утра, чтобы успеть подоить корову и вывести ее на
лужайку, отправить овечек в стадо, накормить уточек, курочек и
поросяток. И постараться убрать за ними в сарайке, а после сломя
голову бежать на работу, не «жрамши и не срамши». В обед вместо
того, чтобы спокойно перекусить и забить с товарищами козла в
домино, вновь срочно лететь к дому, чтобы разнести всей скотине
воды, а корову перевязать на новое место, потому что здесь уже она
половину истоптала, половину позасрала, и жрать ей больше нечего. А
то и просто выдернула кол из земли, и ускакала в огород соседа, или
того хуже на клеверное поле, где обожралась люцерны, и срочно
требовалось либо протыкать ей желудок, либо заливать в глотку
самогона, и заставлять ее дышать ртом, запихивая между зубами,
черенок от лопаты, потому ее пучит, и если этого не сделать, то
корова может издохнуть. Затем снова бежать на работу, и писать там
объяснительные, почему опоздал с обеда. Вечером та же катавасия.
Всех сведи, накорми, напои, подои, и за всеми убери. А ведь еще
есть огородик, который тоже нельзя оставлять без внимания. И так до
темноты. В итоге, падаешь на койку без задних ног, и моментально
отрубаешься. Может у тех кто постоянно живет в деревне все иначе,
но у него было именно так.