В свои тридцать пять мне вроде бы было чем гордиться – прекрасное образование, престижная работа, стройное тело, не потерявшее былой изящности, семейный статус. Проблема в том, что статус в социальных сетях никак не спасает от одиночества, не утешает, когда проблемы сводят с ума и не дарит ни радости, ни удовлетворения.
Закончив с макияжем, открыла шкаф, с отвращением разглядывая добрый десяток белых рубашек – обязательный предмет корпоративного дресс-кода.
В наушниках заиграла озорная танцевальная композиция, подбивая меня вращать бёдрами, покачиваясь в такт, пока я решала какую из вариантов блуз выбрать сегодня. Внезапно почувствовала шершавые ладони, которые грубо сдавили соски на обнажённой груди. Муж, содрав с меня наушники, томно прошептал в ухо:
– Давай по-быстрому.
С трудом сдержала противный смешок. Хотелось сказать, что неплохо было бы раз за десять лет сделать это как-то по-другому. Хотя, перспектива оказаться в постели, чтобы снова испытать разочарование, а после услышать: «Не знаю, что с тобой не так?» – не радует.
– Я опаздываю. Васильевич просил меня прийти пораньше, – нагло соврала я, скидывая с груди мужскую ладонь.
– Ну и ладно, – отвечает Игорь, мстительно больно ущипнув за нежное полушарие.
В зеркале отразилось его недовольное лицо, а я, облегчённо вздохнув, торопливо надела бюстгальтер и блузу. Покончив со сборами, поспешила к своей ласточке.
Около года назад, истратив все свои сбережения, за что выслушала кучу упрёков и практически истерику от свекрови, приобрела себе новую машинку эконом-класса.
Повернув ключ, с удовольствием слушаю идеальный звук исправно работающего двигателя. До покупки у меня была старенькая девятка, которая часто подводила в самый неподходящий момент, поэтому просто завестись без проблем для меня до сих пор счастье.
Радиоволна радует любимыми мелодиями, отчего настроение неуклонно сдвинулось от нижней границы вверх.
На работу пришла одной из первых, но с традиционным утренним чаепитием не торопилась, ожидая, что бесцеремонный заместитель генерального директора нанесёт свой очередной неприятный визит. К сожалению, моё промедление не было напрасным. Через пару минут открылась стеклянная дверь моего небольшого кабинета и Иван Петрович собственной лысой и толстопузой персоной, пыхтя, протиснулся в дверь, нависая надо мной своей потной тушкой.