— Серьезно? — спросил он холодно. — Ты думала именно так?
Ничего не ответив, я нервно сглотнула, отвернулась. Ни к чему было накалять ситуацию. Куда еще хуже?
Мы встали в пробку, и тогда с чистой совестью я достала круассан, сняла крышку с кофейного стаканчика.
— Тебе не нравились круассаны, — оптимистично заговорила, желая перевести тему, — потому что ты неправильно их ел. Вся суть в комбо, знаешь? Правда, ты вряд ли так сможешь. У тебя челюсть-то, наверное, вставная? Орехи лучше не есть – может, случиться конфуз.
— А ты откуда знаешь, что со вставной челюстью орехи лучше не есть? — многозначительно заиграл бровями этот умник, хитро улыбаясь. — О, я понял... Вот та хрень, что ты на ночь в стаканчике в ванной оставляешь – это…
— Это КАПЫ! Ка-пы! Зубы ровнять, понятно?! — зарычала я, сузив глаза. Призывая его заткнуться, пока не поздно. Благо пробка чуть двинулась с места, и Женя на время выпал из реальности.
Тем временем я спокойно окунула круассан в молочную пенку, давай сдобе пропитаться ароматами. Затем достала ее и сперва облизала языком вокруг, съедая самое вкусное. Закрыла глаза и протяжно застонала.
— Идеально, боже! Просто с ума сойти! Тебе надо так же попробовать. У меня даже мурашки… Ммм! — глубоко вдохнув аромат шоколада, распахнула глаза, не в силах скрыть улыбку, и тут же закашлялась. Потому что Женя смотрел на меня странно, глаза его будто потемнели. На лбу появилась капля пота, по вискам выступили мелкие венки. — Что такое?
— Ничего, — сейчас его голос казался низким, глубоким. Гортанным, бархатным и чуть вибрирующим. Низ живота стянуло так резко, безумно сильным возбуждающим импульсом. От неожиданной реакции моего же тела я опешила. Тем временем Женя до побеления костяшек сжал руль и странно протянул: — Ты ешь так каждый день?
— Ага… — мне стало вдруг жарко в свитере, теплый латте почему-то обжигал пальцы. — Каждый день.
— Я так понял, что на кассе стоит владелец, — ни с того ни с сего начал заводиться Женя. Грудь его нервно завибрировала.
— Ага. Он мне скидки делает уже. Я у них первый золотой клиент, — гордо заявила.
Женя гортанно рассмеялся, совсем не по-доброму.
— Ха! Я бы на его месте за такое шоу доплачивал, — прыснул себе под нос. А потом уставился на меня, как гребаный командир, отдающий приказы своим рабочим: — Больше ты туда ходить не будешь, поняла меня? Другое место найди. Благо вся столица ими кишит. Нет? Я сам буду тебе покупать эти гребаные круссаны! Дома их будешь есть, за закрытыми дверями!