Естественно, где были возможности, были и риски. Три с половиной
месяца назад меня попытались устранить, но, к счастью, в то время
со мной был один из моих верных сотников — мастер ближнего боя и
вдобавок немного маг. Пытались устранить меня, к слову, люди из
одной недружественной к нам семьи, за что вся эта семья и была в
итоге полностью ликвидирована за два дня.
Сам я, конечно, не оставлял попыток стать сильнее, но успехи
были, мягко говоря, плачевными, и в итоге в свои двадцать один год
я большую часть времени проводил за переговорами и продвижением
политики своей семьи, но даже в этих двух направлениях я в
последнее время не показывал каких-то особых результатов.
Спустя пару минут пути я вдруг заметил, как мой телефон потерял
сигнал. Не просто доступ к интернету, а вообще к общей сети, что
было очень плохим знаком.
— Сигнала нет, — сказал я, на что Коля кивнул.
— Говорит капитан, поблизости включили заглушку. Приготовьтесь к
форс-мажорным обстоятельствам, — передал он по рации, на что тут же
получил твердое «Принято!».
Сейчас мы двигались по скоростному шоссе, и, к счастью,
двигались мы как обычно — ровной формацией «ромб», в центре
которого обычно находилась машина с важными пассажирами, коим на
данный момент являлся я. Посмотрев на дорогу, я приметил полностью
тонированную машину на соседней полосе. Вторую… третью... с каждой
секундой их становилось только больше, но скорее это я только начал
их замечать, а не их становилось больше, что было еще одним
тревожным звоночком.
Наша формация двигалась прямо в центре скоростного шоссе, а они
рассосались по разным полосам, из-за чего до этого не сильно
привлекали внимания.
— Семь машин, чувствую как минимум двух сотников, если не
тысячников, — передал по рации Коля, на что я нахмурился. Сотники
были самыми настоящими машинами для убийств — один сотник был равен
по части «сухих характеристик» как минимум пяти обычным людям, а
один десятник был равен как минимум двум обычным людям.
К счастью, моя охрана не состояла из обычных людей, но в данный
момент со мной не было ни одного сотника, только три десятника, ну
и я был где-то между сотником и десятником, что для прямого потомка
семьи Воронцовых было убогим результатом, особенно если учесть то,
что мне уже было за двадцать.
Вспомнив о недавних событиях и о том, из-за чего со мной сегодня
не было ни одного сотника, я глубоко вздохнул и выдохнул. —
Неплохо, очень умно…