В этот раз мои женатые друзья, которые в своих не очень
габаритных зонах комфорта то и дело бились об острые углы, решили,
что имеют право на рыбалку. К концу сентября осень решительно
заявляла о себе, кое-где листья пожелтели и начали облетать с
деревьев, но погода на выходные стояла практически летняя,
отдельные смельчаки даже купались, дождей не намечалось, и вообще
проводы лета – это прекрасно и традиция.
Нас было должно было ехать четверо – Жора Богданов, человек
непьющий и потому оказавшийся за рулём, Леха Милославский, Лёва
Гуревич и я. У Жоры была отличная машина, большая, вместительная,
Тойота Тундра 2008 года с пятилитровым движком. В кузове этой
малышки ящик водки просто терялся, так что и удочки, и надувная
лодка с мотором, и все остальные вещи не мешали нам свободно
располагаться в просторном салоне.
Но в среду ко мне приехали гости, точнее говоря – один гость,
мой двоюродный брат Павел. Личность в нашей компании совершенно
фантастическая и легендарная.
Паша – милейший человек, под два метра ростом и весом в полторы
сотни килограмм, на пять лет младше меня, был единственным сыном
маминой сестры, тети Светы. Тоже личности фантастической и
легендарной, потому что только такая женщина могла родить Пашу от
дяди Толи – тогда еще лейтенанта, дослужившегося потом до
полковника в каких-то спецвойсках. Дядя Толя первый раз увидел
своего сына, когда тому было больше года, и с тех пор они виделись
эпизодически, но души друг в друге не чаяли. Анатолия Громова я
помню загорелым, веселым и всегда трезвым – даже после выпитой в
одно лицо почти залпом бутылки водки. На пятнадцать лет он подарил
мне, втайне от родителей, пистолет – настоящий, боевой, со словами
«вдруг когда-нибудь пригодится», и научил из него стрелять. На
двадцать он привез к нам на старую еще дачу снайперскую винтовку,
но, выпив с отцом, признал, что это «перебор», и увез обратно с
собой, оставив только оптический прицел и десяток патронов. Дядя
Толя вечно мотался по своим служебным делам, утверждал даже, что
страсть к перемене мест у него от его предков – ассирийцев, и
пропал где-то в Южной Америке два года назад.
Не то чтобы тетя Света и дядя Толя были плохими родителями –
даже наоборот, думаю, любой ребенок хотел бы отца-героя и
мать-хирурга, но государство упорно не давало им шанса заняться
полноценным воспитанием Павла Громова. Когда его отец отстреливал в
Африке местное неуступчивое население, а мать моталась по
командировкам, Пашка переезжал к нам, иногда на неделю-две, а
бывало, что и на пару месяцев. Ходил со мной в одну школу, потом
даже почти поступил в тот же институт, что и я, но вовремя
передумал и выучился на врача-травматолога. Больные его обожали – и
как тут по-другому себя поведешь, когда твою ногу или руку берет в
ручищи монстр в белом халате. С таким лучше не ссориться, а
выздороветь побыстрее.